Это было недавно, это было давно…
Буровая, что на снимке, буровая, плывущая в неизвестность, — кажется мне символом Главтюменьнефтегаза, 45-летие которого отмечают сегодня его ветераны и не только они.
Точно так же сорок пять лет назад главк был создан на самом краешке нефтяного материка. Потом оттолкнулся от этого краешка и поплыл — к своим большим трудам и большой славе. Это было недавно, это было давно.
Когда ели перед зданием областной Думы, которые сейчас заглядывают в окна пятого этажа, были маленькими… Когда объединение «Тюменьнефтегаз» после кадровой перетряски получило, словно первую звездочку на офицерский погон, приставку «глав». Когда вся нефть в регионе была — тюменская, а нынешний нефтяной центр Сургут не был городом. Когда доступ журналистам в любой «генеральский» кабинет был совершенно свободным. Когда было в Тюмени мало машин, но много надежды.
Это было давно, это было недавно.
Мне повезло, признаюсь. Все эти и последующие события удивительным образом совпали с моей собственной судьбой, судьбой выпускника факультета журналистики 1965 года. Поэтому мне легко писать о юбилее Главтюменьнефтегаза. Я брал интервью едва ли не у всех начальников главка — Муравленко, Аржанова, Кузоваткина, Булгакова, Грайфера. Телефоны буровых мастеров (не всех, конечно, их в лучшие времена было, как мне помнится, 248) заполняли мою записную книжку. Я видел Сургут бревенчатым, Нижневартовск — в смолистой щепе, а Ноябрьска не было совсем. И, может быть, потому я с сочувствием смотрю на молодых коллег — им все это совершенно незнакомо. Я, правда, многого не знаю из нынешнего, не умею, например, препираться с неизвестными мне «никами» на сайтах, в сотовом телефоне использую всего две-три кнопки, но нисколько этим не комплексую. Зато я помню, какого цвета снег на Харасавэе, какие кедры стоят на реке Пякупур, а еще в память мою впечатались сотни, а может быть, и тысячи лиц, составлявших славу тюменской земли, которые сегодня — являются ее историей.
Меня можно упрекнуть: юбилей Главтюменьнефтегаза, а ты излагаешь свою биографию! Конечно, я — не из сферы материального производства, но, как сказал один из предшественников, события имеют место только в том случае, если о них кто-то расскажет. Но так уж получилось, что нефтяная история совершалась на моих глазах и, стало быть, немного и при моем участии.
… Бурмастер Василий Сидорейко и первый оператор усть-балыкских промыслов Александр Пономарев, строитель Нижневартовска Григорий Пикман и бригадир с первого ГПЗ в том же городе Вячеслав Танкеев, инженер Олег Московцев и «кривильных дел мастер» Заки Ахмадишин — их рассказы и сейчас звучат у меня в памяти, я считаю, только для того, чтобы я смог рассказать уже новым читателям о тех, кто стоял у истоков тюменской нефти.
Я настаиваю на этих словах -«тюменская нефть». Потому что такой — тюменской — она появилась на свет, и руководили всем трудным процессом ее рождения и становления люди из штаба, который и сейчас стоит на тюменской улице Ленина, хотя называется уже несколько иначе.
Штаб достоин отдельного рассказа. О нем уже написаны книги и будут написаны еще и другие. О Муравленко и Филановском. О главном буровике главка Мидхате Сафиуллине. И об остальных — главных и неглавных, каждый из которых сыграл свою партию в оркестре Муравленко.
… Мы выбрали несколько снимков из редакционного архива. У каждого — своя история, каждый по-своему интересен.
Тот, что наверху, был сделан в Тюмени, в Антипино 21 декабря 1965 года, когда в Тюмень по первому тюменскому нефтепроводу Шаим-Тюмень пришла первая нефть из первого месторождения — Шаимского. Дальше на снимке, сделанном, кажется, в том же году, — три человека, роль которых, личную роль, трудно переоценить в истории: великий строитель Алексей Барсуков, великий нефтяник Виктор Муравленко и великий геолог Юрий Эрвье.
Типичный тюменский пейзаж -такой была нефтяная провинция до начала новой нефтяной эры.
Внизу тоже примечательная картинка: 2 апреля 1969 года, Степан Повх и Иван Рынковой открывают задвижку первой самотлорской скважины. Напомним ее номер — 200. Степану Ананьевичу в январе того же года поручили начать промысловое бурение на Самотлоре. Когда не было бетонных дорог, не было связи, да и города, помнится, еще официально не было. Повх выполнил то, что поручили. Он погиб, буровик с Западной Украины, не успел получить ордена, которые его, безусловно, не миновали бы, не стал Героем труда, как его коллеги. Впрочем, мастер Норкин, который открыл Самотлор, Героем не стал тоже.
Норкин. Повх. Рынковой, начальник первого самотлорского промысла… Помните эти имена, наряду с именами их замечательных начальников.
… И последний снимок: вот так, с балков, начинались все нефтяные города.
***
фото: