Работа — это то, что держит на плаву
В коридорах предприятия инвалидов по зрению всегда очень мало света…
Люди, которые здесь работают, плохо видят. Они изучили каждый поворот, каждую ступеньку. Когда-то, 70 лет назад, в цехах работало триста инвалидов. Теперь нет даже сотни…
ХОРОШАЯ РАБОТА, НО ПЫЛЬНАЯ
В швейном цехе тяжело дышать. В воздухе застыла пыль от ткани и ваты, которой наполняют матрацы. Когда Виктор Царегородцев набивает матрац войлоком, поднимается настоящая метель… из ворсинок и волосков. Он работает в марлевой маске, которая к концу рабочего дня станет совсем черной. И дышать будет очень тяжело.
— Полный рот ваты к вечеру, — говорит он.
Виктор кладет на весы куски черной переработанной ваты. Чтобы набить матрац шириной 160 сантиметров, такого материала понадобится 15 килограммов.
В соседней комнате на большом столе ватой наполняют бесформенный пока мешок из полосатого льна. Роман Хазанов бьет по нему большой деревянной палкой, чтобы равномерно распределить вату внутри матраца. Он закрывает глаза, но к вечеру глаза все равно начнут чесаться. Зато матрац получится мягкий и удобный.
— Поначалу, конечно, было тяжело работать. А сейчас уже привык. Меня сюда с врачебно-трудовой комиссии направили семь лет назад. У меня первая группа инвалидности. Первая пожизненная, — говорит Роман.
В комнате играет радио. Но на него, кажется, никто не обращает внимания. Все работают молча. Из соседнего помещения доносится шум швейной машинки.
— Мы никогда даже подумать не могли, что слепые люди будут шить. Но у нас получилось. Цеху уже 15 лет. Раньше я работала в картонажном, а потом перешла сюда. За столько лет все выучила до автоматизма. Теперь вот молодых учу мастерству. Знаете, работала у нас Нина Григорьева, абсолютно слепая. Так она шила лучше всех нас, — не отрываясь от работы, рассказывает Прасковья Козлова, инвалид второй группы.
Машинка слушается ее беспрекословно. Прасковья только и успевает, что ловить ткань, которая выбегает из-под лапки машины. Она шьет основу для матраца.
— Мы и подушки шьем, и одеяла. Заказывайте, и вам сделаем! — улыбается мастерица.
А машинка все продолжает шуметь и вырисовывать ровную строчку.
ЗДЕСЬ ИХ СВЕЛА СУДЬБА
Виктор Царегородцев аккуратно складывает готовые матрацы в стопку. Он пришел сюда работать в далеком 1967 году. Потом уволился — уехал в Казахстан, поступил в музыкальную школу для слепых. Учился игре на баяне, но так и не окончил… В 1974 году вернулся в Тюмень на предприятие.
— Почему же вы бросили учебу?
— А потому что женился, — засмеялся Виктор.
— Да, так и было. На этом предприятии сложилась вся наша жизнь. Мы здесь влюблялись, женились, — засмеялась в ответ Татьяна Царегородцева.
Сюда она устроилась сразу после школы, которую окончила в Екатеринбурге. Здесь нашла друзей и свою любовь. Сейчас у нее трое детей, четверо внуков. Младший поступил в университет в Санкт-Петербурге. Татьяна и Виктор остались в Тюмени одни.
… Татьяна прошивает матрацы, чтобы вата в них не сбивалась. Нитку нужно продеть сквозь весь матрац и туго перевязать. Так туго, чтобы покраснели пальцы.
— Конечно, это больно. Иногда и наперсток не спасает — ткнешь нечаянно иголкой под ноготь. Да и нитка пальцы натирает, — говорит Татьяна.
Она не жалуется на работу. Наоборот, говорит, что заказов стало меньше. Иной раз совсем без дела целый день. Два месяца назад открылся новый цех по изготовлению детского трикотажа. Но предложений нет — цех стоит.
— Раньше были государственные заказы, а сейчас мы никому не нужны. Поэтому и зарплата в разы уменьшилась. Дай Бог, чтобы три тысячи за месяц вышло.
— Почему вы не попробуете устроиться в другое место?
— Да кто нас возьмет? Кому мы такие нужны? Хотя мы от вас совсем не отличаемся. Только немного хуже видим, — громко сказала швея Надежда Дегтярева.
— Совсем чуть-чуть, — засмеялась Прасковья.
— У меня есть знакомые, которые устраивались горничными и вахтерами. Но долго там никто не работал, — продолжила Татьяна. — А это — единственное предприятие для слабовидящих в городе. Да с радостью бы брали сюда новых работников, да ведь работы нет! Сократили-то сколько людей.
Она аккуратно взяла кусочек ткани, сложила пополам и прошила еще один стежок в матраце. Рабочий день закончится, и она с мужем пойдет домой. Как и все тридцать лет совместной жизни. Утром -вместе на смену, вечером — домой.
***
фото: Работа швеи очень кропотлива;Татьяна Царегородцева за работой;Виктор Царегородцев складывает вату на весы