На углу Ишимской и Томской
Окончание. Начало в NN 184, 185.
Для увековечивания «железного наркома НКВД» Ежова в Тюмени выбрали улицу Томскую. Соседняя — Ишимская — тремя месяцами раньше уже получила имя еще одного «железного наркома» промышленности — Орджоникидзе, застрелившегося в феврале того же года (по другой версии его убили по приказу Сталина).
Тюменское начальство посчитало символичным, что улица Ежова примыкает к улице первого председателя ВЧК Дзержинского (бывшая Садовая).
Предназначенная для чекистов песня о Ежове звучала на этих улицах по-особенному проникновенно:
Мы Дзержинского заветы
Ярче пламени храним,
Мы свою страну Советов
По-дзержински сторожим.
Эй, враги, в личинах новых
Вам не спрятать злобных лиц,
Не уйти вам от суровых,
От ежовых рукавиц …
Апофеозом политической бдительности в Тюмени стало переименование Водопроводной в улицу Павлика Морозова.
Восхваление 14-летнего подростка из тавдинской деревни Герасимовка, убитого родственниками в сентябре 1932 года, началось не случайно. В 1929-1930 годах Сталин и его окружение убедились, что такая питательная основа репрессивно-карательной политики, как доносительство, сократилась: доносить по прежним критериям стало не на кого. После ликвидации зажиточного крестьянства (его называли кулаками) некому было завидовать. Пример Павлика должен был возбуждать подозрительность к остаткам прежних классов, сословий и социальных групп, которые не хотели или не могли в силу разных причин адаптироваться в новом социалистическом социуме. В этом психологическом нетерпении инакомыслия кроются, на мой взгляд, главные причины большого сталинского террора 1937-1938 годов.
Когда Ежов и его подручные ликвидировали эту часть населения (всего за два года было расстреляно по политическим обвинениям 681692 человека), то избавились и от самих исполнителей. 19 ноября 1938-го Политбюро обсудило донос на Ежова начальника Управления НКВД по Ивановской области Журавлева, обвинившего «железного наркома» в «смазывании дел по шпионажу среди сотрудников НКВД». 24 ноября его уволили из НКВД с щадящей формулировкой — «по состоянию здоровья». Сообщения о смещении Ежова появились в газетах только 8 декабря. Он еще оставался наркомом водного транспорта. Арестовали 10 апреля 1939-го, а расстреляли 4 февраля 1940-го.
Страна ничего не знала о судьбе всемогущего наркома. Только город Ежово-Черкесск вдруг стал просто Черкесском, а пароход Дальстроя «Николай Ежов» в одночасье превратился в «Феликса Дзержинского». В Тюмени имя Павлика Морозова вместо Водопроводной не прижилось, и стало продолжением другой улицы — Дамбовской. А переименованию улицы Ежова предшествовала трагическая гибель в авиационной катастрофе комбрига Анатолия Серова и майора Полины Осипенко.
Прерванный полет
Авиакатастрофа, в которой погибли Серов и Осипенко, произошла 11 мая 1939 года. В тот же день Политбюро ЦК ВКП(б) постановило «захоронить т.т. Серова и Осипенко на Красной площади у Кремлевской стены», похороны «принять за счет государства». В недавно рассекреченном «политдонесении военкома центральных сборов истребителей авиации при Рязанских авиационных курсах усовершенствования», направленном начальнику Политуправления РККА армейскому комиссару 1 ранга Мехлису, датированном 13 мая, наиболее вероятной причиной катастрофы названа «пилотажная ошибка на малой высоте», допущенная Серовым и Осипенко, в результате которой «самолет, потеряв скорость, свалился в штопор и врезался в землю».
В последовавшем приказе наркома обороны СССР Ворошилова использованы жесткие, нелицеприятные оценки состояния, дисциплины, порядка и организации летной подготовки, за которыми скрывались и человеческое сочувствие, и огромная досада, разочарование и раздражение.
«У нас в авиации, — отмечалось в приказе, — притупилось чувство жалости за потерянного человека. Не так давно от группы летчиков — Героев Советского Союза, выступал на Красной площади т. Шевченко, держал специальную правительственную речь над гробом его товарищей и больших друзей — Героев Советского Союза Серова и Осипенко — и не чувствовалось в ней человеческой боли по поводу потери наших больших советских людей».
Серов в 1937-1938 годах воевал в Испании, командовал там эскадрильей, участвовал в 40 воздушных боях, лично сбил 8 самолетов противника. Стал Героем Советского Союза и комбригом в 28 лет, награжден орденом Ленина и двумя орденами Красного Знамени. С 1938 года — начальник Главной летной инспекции ВВС РККА.
Осипенко в 25 лет окончила Качинскую авиационную школу, служила в истребительной авиации летчиком и командиром звена. Установила пять международных женских рекордов. В 1938 году совершила беспосадочный перелет по маршруту Севастополь — Архангельск, а также в составе экипажа вместе с Гризодубовой и Расковой долетела на самолете «Родина» из Москвы до Комсомольска-на-Амуре, за что удостоена звания Героя Советского Союза.
4 июня 1939 года Политбюро ЦК ВКП (б) приняло постановление «Об увековечении памяти Серова и Осипенко».
«… Переименовать Надеждинский район Свердловской области в Серовский, г. Надеждинск — в г. Серов и воздвигнуть памятник Серову в нем…» В начале 30-х годов этот северо-уральский город носил имя первого секретаря ВКП(б) Урала Кабакова. Но в 1937-м его расстреляли как очередного «врага народа», а городу вернули дореволюционное название — Надеждинск. Через два года он стал Серовым. В честь героического летчика назвали местный металлургический комбинат. Не забыли и Москву: Лубянский проезд превратили в Серовский, выдали пособие по 5 тысяч рублей родителям Серова и его жене — известной киноактрисе Валентине Серовой, ставшей потом подругой жизни писателя Константина Симонова.
Город Бердянск Запорожской области переименовали в Осипенко; такое же название получило село Новопасовка Бердянского района, где родилась Полина Денисовна. Здесь же ей воздвигли памятник. Пять тысяч рублей получила ее мать и три тысячи — сестра, которая воспитывала будущую летчицу. Сверх того им назначили пожизненную пенсию: 300 и 200 рублей в месяц соответственно. Имя Осипенко было присвоено Бердянскому учительскому институту, после чего все студентки потребовали организовать авиационный клуб имени героини. Моссовет переименовал Садовническую улицу в Москве в улицу Осипенко.
По примеру столицы другие города также внесли соответствующие изменения в свою топонимику. Так в Тюмени улицу бывшего наркома НКВД Ежова назвали улицей майора Осипенко. Несмотря на «строгие» названия, здесь в то время лучшие дома принадлежали детям: ясли — в двухэтажном деревянном, детсад — в старинном особняке (все снесли в 60-е годы при строительстве «Дворца нефтяников»), и две школы — 6-я женская и 4-я мужская (в здании бывшего ремесленного училища и губчека).
Не забылась в Тюмени и фамилия Серов — улица с таким названием, бывшая 5-я Таборная, находится в квадрате улиц Максима Горького, 50 лет Октября, Харьковской, Холодильной. Но это переименование произошло еще до авиакатастрофы 1939 года, и этот Серов — не погибший комбриг ВВС РККА, а петербургский рабочий, большевик, назначенный весной 1918-го председателем Тюменского губернского продовольственного комитета и расстрелянный белогвардейцами летом того же года.
Угол улиц Орджоникидзе и Осипенко, бывших Ишимской и Томской, пребывает сейчас в состоянии реставрации, и пока неизвестно, кому достанется это знаковое место героической и трагической истории нашего города.
***
фото: Сегодня на улице Осипенко – иногда здесь бывает пустынно…