Сегодня, шестого августа
6 августа 1945 года на японский город Хиросима бомбардировщик ВВС США «Энола Гэй» сбросил атомную бомбу. Началась новая трагическая эра в истории человечества.
Что можно посмотреть в Японии, если вы с детьми и у вас есть всего три дня? В первый день, само собой, посетить Токийский диснейленд. Второй день посвятить Фудзи. Это тоже обязательно. А на третий день есть варианты. Мы поехали в Хиросиму.
Хиросима от Токио далеко, нужно ехать поездом или лететь. Мы выбрали поезд и не прогадали: во-первых, поездка на поезде высокоскоростной сети Shinkansen — сама по себе яркое впечатление, во-вторых, мимо наших окон полстраны пронеслось. Очень быстро, но кое-что мы все-таки заметили.
Все японские города похожи один на другой и плавно перетекают друг в друга. Во всяком случае, так видится из окна синкан-сена. Вот только что был Киото, теперь Осака. В сторону выхода пробежали, громко топая, две неотесанные девочки, явно жительницы Осаки. Жители Осаки все неотесанные, сказала нам вчера Ксения. Так принято считать. У местных жителей даже свое наречие — более грубое, чем, к примеру, у рафинированных киотцев. Ксения рассказывала историю о некоем японце, который жил в России и отчаянно тосковал по родине. И вот он однажды в аэропорту повстречал соплеменников, бросился к ним, а через минуту возвращается разочарованный: «А-а, это оказались токийцы». Мол, о чем с ними разговаривать…
Ксения десять лет живет в Японии и подрабатывает тем, что оказывает услуги гида. Мы нашли ее через интернет и пригласили сопровождать нас в поездке на Фудзи. Нам очень нужен был человек, которому мы могли бы задать свои восемнадцать тысяч вопросов, накопившихся за два дня. Например, надо ли давать чаевые гостиничному швейцару и почему девушки из сферы обслуживания все время пищат?
Япония, похоже, очень красивая страна. Когда синкансен выныривает из тоннеля, успеваешь рассмотреть живописную зеленую долину, яркие квадратики рисовых полей, серо-коричневые домишки и заросшие лесом горы — такие японские, что легко представляешь себе пыхтящего самурая в рогатой шапке или даже целое войско, которое ломится через лес, наводя ужас на белок.
Не знаю, какой дурень написал в путеводителе, что «все достопримечательности в Хиросиме находятся недалеко от вокзала». Мы и поверили, пошли пешком.
Небо белое от зноя. Аж звенит. С трудом доползаем до ближайшего мини-маркета и ныряем внутрь, чтобы купить воду и полотенца. Полотенца здесь — нормальный товар, можно сказать, повседневного спроса. Небольшой прямоугольник махровой ткани можно обернуть вокруг головы, чтобы пот не заливал глаза, а женщины, к примеру, кокетливо повязывают его на шею наподобие шарфика (чтобы пот не заливал все остальное). Не все, конечно, так делают, а только те, кто ходит пешком. Мы ограничиваемся тем, что просто набрасываем полотенца на шею и в таком банном виде топаем дальше — в парк Мира.
В парке Мира у каждого памятника — будь то железобетонная башня, посвященная погибшим 6 августа 1945 года студентам и поставленная на средства их семей, или детский мемориал, — можно увидеть целую батарею пластиковых бутылок с недопитой водой. Вода эта — тем людям, которые уже никогда не смогут напиться. Людям, которые, пытаясь облегчить боль от ожогов, доползали до реки и умирали там. Вот она, эта река. Мутная обмелевшая река. Как и в том августе, наверное.
«Толпы обугленных тел,
Бегущих,
ползущих на четвереньках.
«Пить!.. Пить!.. Пить!..» —
стонут в огненном море» *.
Не могу не думать о том, что тогда был такой же, как сейчас, август, когда воздух уже с утра словно звенит от жары. Но жара эта — ничто в сравнении с двумя тысячами градусов в центре ядерного взрыва.
Мы зашли в парк не с той стороны. Надо было сначала идти в музей, а потом смотреть мемориал под открытым небом. И тогда дети, возможно, по-другому восприняли бы и гирлянды разноцветных журавликов-оригами, и вечный огонь. А так им было сперва не очень понятно, что это за памятники и почему мы так долго стоим возле них.
Мемориал неожиданно маленький. В парке пахнет хвоей. Тоже неожиданно и как-то нелогично: откуда в жару, под палящим солнцем, взяться свежему запаху леса? Как будто поблизости установлен мощный ароматизатор. Другое разочарование — журавлики. Какие-то они слишком яркие. Как гавайские ожерелья из цветов. Слишком уж красивые. Мне казалось, они должны быть белыми. Я где-то прочитала, что любой человек, увлекающийся оригами, может сделать журавлика с закрытыми глазами. А японец — и подавно. Журавли в восточной традиции вообще особая птица, символ удачи и долголетия. Есть поверье, что человек, изготовивший тысячу бумажных журавликов, это самое долголетие обретает. Садако Сасаки, в двухлетнем возрасте пережившая ядерную бомбардировку, а в одиннадцать лет заболевшая белокровием, тоже верила в силу журавликов. Она складывала их до самой своей смерти 25 октября 1955 года. Ей было 12.
Журавлики Садако находятся в музее. Не все, конечно, -несколько штук. На самом деле они крошечные.
Возле Гэнбаку Домэ — Атомного дома (это бывшее здание торгово-промышленной палаты, над которым и разорвалась бомба) — народ фотографируется, радостный. В основном, японцы. Иностранцы фотографируются скорбные, проявляют уважение.
В музее народу — как в Диснейленде, честное слово. Разве что белых больше. Протолкнуться к экспонатам очень сложно, приходится буквально стоять в очереди. Зато очень удобно, что на входе дают коробочку электронного гида, который вещает на разных языках, в том числе и на русском. Дети останавливались, нажимали кнопку с номером витрины и слушали голос экскурсовода. Текст — не адаптированный для детей. Поэтому у них порой вытягивались физиономии. Тогда я отбирала у них коробочку-экскурсовода и слушала окончание рассказа про мальчика, который ходит по пепелищу своего дома и ищет то, что осталось от матери, находит какие-то кости, а кости рассыпаются у него в пальцах…
Большинство выживших при взрыве хиросимцев, кто смог вернуться в город на поиски пропавших родственников, погибли от воздействия радиации.
Окончание следует.
* Строки из стихотворения Тамики Хары «Дайте воды».
***
фото: вы видите Атомный дом, единственное здание, оставшееся от разрушенного города. Оно стало символом трагедии.;панорама Хиросимы;Атомный дом;у постамента — бутылочки с водой;на табличке написано: «Можно потрогать. Это не опасно».