Безумный день в редакции
Говорят, журналистика -не профессия, а образ жизни. Но поработав в ежедневном издании, начинаешь замечать, что окружающая действительность закручивается все быстрее, превращаясь в безумный водоворот…
Жизнь журналиста может быть только приближена к нормальной человеческой, как к реальным боевым условиям бывает приближена военно-патриотическая игра.
Пока я работала в газете, выходившей раз в неделю, мне хватало времени на увлечения и милые хобби. Я успевала красить волосы и делать маникюр, содержать в относительной чистоте жилище, готовить обеды, стирать… В общем, казалась самой себе обыкновенным человеком, не способным двадцать четыре часа в сутки сидеть на вулкане и получать от этого удовольствие.
Так что в первые дни в «Тюменском курьере» мне казалось, что я попала в одну из тех английских пьес, где действующие лица без конца входят в комнату и выходят из нее.
КОМЕДИЯ В ДВУХ АКТАХ
Действие первое. Утро. В общий кабинет по очереди входят журналисты. Оксана Чечета раздевается, включает компьютер, вновь одевается и выходит на улицу дышать свежим воздухом. За ней -Наталья Банаховская. Инна Горбунова входит, не раздеваясь, разговаривает по телефону, разворачивается и уходит на интервью в кардиоцентр, прихватив с собой едва успевшую войти и только начавшую разматывать шарф Галю Безбородову. А через минуту они возвращаются и еще полчаса ищут водителя Володю Швеца, по-видимому, канувшего в Лету.
Входит Мария Самаркина. Не обнаружив никого, с кем можно было бы поздороваться, уходит к себе в кабинет. Чуть погодя появляется дизайнер Денис. Он оглядывается, пожимает плечами, наливает чай в кружку-термос и тоже уходит. Занавес.
Действие второе. Чуть более позднее утро. В конференц-зале начинается летучка. Банаховская встает и выходит за газетами — для обсуждения публикаций прошлой недели. Когда она возвращается, встает Самаркина и, извинившись, удаляется — ей звонит читательница, которая третий день жалуется на алкоголика-соседа. Решить проблему женщина требует немедленно, причем заковать маргинала в наручники Маша, по всей видимости, должна самостоятельно, без помощи стражей порядка. Когда же возвращается и она, за дверь выходит главный редактор — ему тоже звонят, это срочно.
В течение рабочего дня в редакцию то и дело заходят читатели — взять газетку и перекинуться парой слов с кем-нибудь из корреспондентов. Заглядывают на огонек внештатные авторы — Александр Петрушин (всегда оживленный и готовый поделиться свежими новостями) и Александр Иваненко с его коронным «Здравствуйте, господа журналисты! Красиво работаете!» Забегают повидаться бывшие «курьеровцы», некоторые — с тортиками и прочими вкусностями, есть которые обычно или некому, или некогда. Фотокорреспондент Миша Калянов по старой дружбе приносит снимки с тех мероприятий, куда наши фотокоры не успели. Впрочем, не исключено, что на самом деле он приходит перекинуться парой язвительных реплик с Оксаной Чечетой. Словесная пикировка в их случае — это форма проявления нежной дружбы.
А ближе к вечеру в редакции можно застать известного городского «правдоборца» Сергиуша Манжиевского — он является, что бы попить бесплатного чаю с сахаром или попросить денег в долг.
… Ехать, бежать, звонить и снова ехать. К счастью, даже у этого шторма есть «око бури». Когда журналисту, наконец, удается сесть и начать писать, он «проваливается в глубокий дзен»: свист ветра, проносящиеся мимо деревья, крыши домов и пятнистые коровы — все становится неважно и практически неспособно отвлечь. Жаль, что дольше двух-трех часов подряд за компьютером не просидишь. Ведь чем быстрее напишешь, тем быстрее сможешь заняться следующей проблемой, а их — бесчисленное множество, и на место решенной всегда становится новая.
ГОРОД, В КОТОРОМ НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ
Я как-то смотрела вместе с племянниками мультсериал, героем которого был журналист, живущий в провинциальном городке. Он без конца бродил по улицам, глядел себе под ноги и бубнил: «Ничего не происходит! Как всегда, ничего интересного.» При этом вокруг него рушились здания, летали НЛО и буйствовали чудовища.
Таким мультяшным неудачником поначалу чувствует себя любой новоиспеченный сотрудник «Курьера», потому что городские новости — особенная вещь, с непривычки искать их бывает очень сложно. Попробуйте сами: выйдите на улицу и оглянитесь вокруг.
Но со временем голова начинает работать иначе, и глаз сам цепляется за происходящее, преломляя его на предмет новости. Вот небогато одетая женщина подходит к площади, и с окрестных деревьев к ней слетаются сотни голубей. Может быть, она приходит кормить их каждый день? Что за жизнь она ведет, если эти птицы для нее — домашние?
Или, проезжая по незнакомой улице, обращаешь внимание на запущенный скверик — кто его посадил, кто заботился о нем раньше?
Когда появляется это чувство любопытства, начинаешь по-другому воспринимать город. Как энтомолог замечает незримую для глаз других жизнь насекомых, так журналист начинает обращать внимание на новый фасад здания или пробку на обычно свободной улице. Вот только изменившимся зрением бывает сложно рассмотреть свою собственную жизнь -домашние дела, неурядицы близких, которыми им хочется поделиться.
Те, у кого общее полностью вытесняет частное, в итоге остаются одни — в личной жизни, не в профессиональной, но от этого не легче.
ДЕНЬ СУРКА В ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОЙ РЕДАКЦИИ
Психиатры утверждают, что, если человек все время находится в состоянии стресса, он либо ломается, либо. привыкает. Постоянное нервное напряжение, вызванное каким-то конкретным видом деятельности, перестает восприниматься организмом как стресс и превращается в рутину.
Хирурги не впадают в панику, если у пациента на операционном столе пропадает пульс. И пожарные не чувствуют бешеного прилива адреналина, когда входят в горящее здание — это их работа, трудная и опасная, но привычная.
Так же и журналисты ежедневных газет со временем привыкают к бешеному ритму. Перестают огорчаться из-за того, что в выходные опять придется работать. Не удивляются, что дату будущей свадьбы нужно согласовать не со своим «хочу», а с отпусками коллег. Они получают магическую способность делать все домашние дела за полчаса, а их семьи привыкают к тому, что супергерой по имени «Человек-журналист» работает до позднего вечера, а то и ночью — сидит в засаде с полицейскими или выходит в ночную смену вместе с рабочими ЖКХ.
И даже рабочие будни — один другого безумнее — начинают напоминать сюжет фильма «День сурка».
Каждое утро я решаю задачку с одним неизвестным: позавтракать или накраситься? Но пока я ее решаю, запас минут истекает. В итоге, перепрыгивая через кошек, настойчиво требующих второй завтрак, я бегу обуваться и, стоя на одной ноге, дожевываю бутерброд. Затем, сидя в машине, тихо молю космический разум (если он есть) разогнать на моем пути пробки (если они есть).
Пересчитываю каблуками ступеньки крыльца — одна, две, три, четыре. Вхожу в редакцию и сворачиваю в приемную: тут стопки свежих газет и помощник редактора Эльвира Павловна — как всегда, приветливо улыбается. Где она находит силы так улыбаться каждое утро? Мне до такого просветления — как до луны на велосипеде.
Потом следуют телефонные звонки — с ними нужно успеть закончить до летучки. Дальше или выезд к месту, где скоро «случится новость», или — писать. Выборы и митинги по одному сценарию. Праздники и торжества — с одними и теми же участниками. Иногда кажется, что месяцы сливаются в один нескончаемый день.
Но, к счастью, невозможно знать все и всех: даже в Тюмени, где, согласно расхожему утверждению, «сверни за угол — встретишь знакомого». Вдруг кто-то рассказывает тебе, что его приятель занялся разведением крокодилов в домашних условиях. Или власти решают строить новый медицинский центр, где врачи станут бесплатно помогать тем, кому раньше помочь не могли.
Тогда глаза загораются, а окружающий мир опять начинает вращаться. Все быстрее и быстрее, становясь похожим на пропеллер самолета. Тому, кто привык жить в центре торнадо, не интересно спокойное существование.
***
фото: Корреспонденты «Курьера» Дарья Ровбут и Анна Чудинова: рабочие моменты.;Корреспонденты «Курьера» Дарья Ровбут и Анна Чудинова: рабочие моменты.