Без права пройти мимо чужой беды
«Я всегда думала, что человека, которого пробирает нервная дрожь, надо обнять, погладить по голове… Оказывается, его лучше хорошенько тряхнуть или даже ударить по щеке», — говорит координатор спасательного отряда «Поиск пропавших детей» Екатерина Рихтер.
Катя делится со мной впечатлениями о курсах, которые прошла в учебном центре ГУ МЧС. Буквально на днях она и еще человек тридцать — волонтеры, туристы, участники военно-патриотических организаций — получили удостоверения спасателя-общественника.
— Кто-то из учителей пошутил, что удостоверение дает нам привилегию: можно без очереди купить билет на поезд, — улыбается моя собеседница. — На самом же деле, наш новый статус — это большая ответственность. Теперь уже никто из тех, кто прошел обучение, не имеет морального права остаться в стороне от чужой беды.
По словам Кати, многие из добровольцев, которые поначалу подали заявки в МЧС, отсеялись после первых же теоретических занятий. То ли почувствовали груз ответственности, что начала пристраиваться на плечах. То ли не нашли в своем графике времени на лекции и экзамены, которые претенденты на звание спасателя должны были сдавать после каждой дисциплины.
В группе остались самые упорные.
— В процессе учебы мы организовывали и самостоятельные выезды — например, в лес, — продолжает Екатерина Рихтер. — Участники нашего поискового отряда делились с остальными своим личным опытом. Искали в зарослях куклу. За те несколько лет, что волонтеры из отряда принимают участие в совместных с полицейскими поисках детей, мы многому научились. Как правильно ходить по лесу, чтобы не потерять друг друга из виду, на что в первую очередь обращать внимание, как поступать с уликами, если найдешь их.
Этим летом спасателям-общественникам выдалась еще одна возможность применить полученные знания на практике. В июне они выезжали на этнофестиваль «Небо и земля» в качестве добровольных поисковиков.
— Это огромная территория, было несколько тысяч человек! -говорит Катя. — Если бы я туда приехала с ребенком — взяла бы его за руку и не отпускала, но, к сожалению, не все поступали так.
Времени на отдых, в отличие от зрителей фестиваля, у волонтеров не было. Едва они успевали перекусить, к ним подбегал кто-нибудь из организаторов и сообщал, что потерялся ребенок.
— А ведь ребенок, когда он напуган, может замкнуться и где-нибудь спрятаться — тогда звать его бесполезно, приходится заглядывать под каждый кустик, -продолжает координатор отряда. — С учетом того, что в дни фестиваля была страшная жара, надо было действовать очень быстро, пока ребенок не получил теплового удара.
Когда зареванного малыша приводили родителям, те еще умудрялись. отругать его. Катя искренне недоумевает: как можно перекладывать свою вину на малыша? Что он должен делать, если, например, просыпается в полном одиночестве в душной палатке? Конечно же, он пойдет искать родителей, которые в этот момент, почему-то, находятся неизвестно где.
— С одним таким мальчиком на руках я сидела часа два, — вспоминает Рихтер. — Со сцены несколько раз по громкоговорителю объявляли, что найден ребенок, но мама долго не объявлялась. Самое сложное было -объяснить малышу, почему рядом с ним чужие люди, а родители не идут за ним.
… Сейчас, получив удостоверение спасателя, Екатерина все чаще задумывается о том, чтобы продолжить учебу, стать профессиональным психологом и поступить на работу в МЧС.
***
фото: Спасатели-общественники на выездном занятии по поиску детей (маленькая — это «тренировочная» кукла).