Отпуск для спасения родителей
«Мамо, мы едем за вами! Собирайте только самое необходимое. Фамильный хрусталь и норковые шубы брать с собой не обязательно!» стараясь придать побольше бодрости голосу, сказал теще по телефону Александр Клюшин.
— Но у меня норки-то и нет, -растерянно ответила пожилая женщина.
… Телеоператор ГТРК «Регион-Тюмень» Александр Клюшин говорит, что его тесть с тещей до последнего не соглашались переезжать из Луганска в Тюмень -люди они пожилые, проблем со здоровьем немало, проще было оставаться на привычном месте.
— Информации о том, что на самом деле происходит в Луганске, у нас с женой практически не было. Только та, что транслируют СМИ. А она все равно обобщенная. Нам же надо было конкретно знать, что происходит в Луганске в том районе, где живут родители, -рассказывает Александр. — Сами они из своей квартиры, считай, не выходили. Ну, слышали, что периодически где-то в отдалении стреляют. Так ведь непонятно — кто стреляет.
Последней каплей стало, когда теща Александра сказала: под окнами ходят какие-то мужики с автоматами. Понятно, что пожилая женщина знать не знала -«свои» эти мужики или «чужие». Не спрашивать же об этом вооруженных людей.
— Жена не выдержала. Говорит: поехали, прямо сейчас поехали! -продолжает Клюшин. — В понедельник вечером (23 июня — М.С.) сели в машину и поехали.
До этого Александр связывался с тюменскими ребятами, которые не так давно уже ездили в Украину на автомобиле — возили туда гуманитарную помощь. Те сориентировали, как лучше доехать до Донецка Ростовской области. А дальше, через границу, Клюшины решили не ехать. Узнали, что в Донецке — прямо на границе с Украиной — есть палаточный лагерь МЧС, до которого из Луганска можно добраться на… такси.
— Нам сначала это диким показалось, — говорит Александр. — Ведь мы привыкли, что такси — это что-то из мирной жизни. Но по Украине до границы и такси ездят, и автобусы с детишками -ребят целыми группами в Россию вывозят. Хотя сейчас, может, уже и не ездят. Наверное, нам повезло, что мы успели все сделать в дни перемирия.
… Я встретились с Александром в конце прошлой недели, перехватила его по дороге от одной аптеки до другой — он покупал лекарства родителям. Еще не успел вымыть машину от дорожной пыли, еще толком не отоспался. Говорит, что ехал почти без остановок, чтобы быстрее вернуться обратно, — сорвался-то в неожиданную «командировку» посреди рабочего времени.
— Хорошо, коллеги с пониманием отнеслись, — продолжает мой собеседник. — В отпуск отпустили. А как приехал, ребята начали спрашивать: снимал что-нибудь? Я, конечно, поснимал немного -в основном, в лагере для беженцев. Но, честное слово, не до этого было — у тещи от всех переездов и стресса гипертонический криз случился. Благо, врачи в лагере отличные. Я не ожидал такого внимания: подхожу к одному из них, начинаю объяснять, что пожилой женщине плохо… А он мне: «Да, конечно, я эту женщину помню. Сейчас подойду». Это при том, что в лагере несколько сотен человек было! Пусть звучит высокопарно, но в тот момент, глядя на этого врача, я окончательно понял, что патриот.
… Вопреки ожиданиям, до ростовского Донецка добрались легко. Навигатора у супругов не было, ориентировались по бумажной карте, но местные жители и инспекторы ДПС, если надо было, с готовностью подсказывали короткую дорогу. И все, с интересом глядя на номера, спрашивали: а 72-й регион — это что? Получив ответ, улыбались: Тюмени у нас еще не было.
Александр признается, что не ожидал такого теплого приема. Думал, что ближе к границе с Украиной — люди недоверчивее, подозрительнее что ли.
— Если бы не постоянная мысль, что где-то в лагере для беженцев нас дожидаются родители, которые фактически бежали из своего дома, то можно было подумать, что мы с женой выехали на отдых, — улыбается Клюшин. — Тишина, приветливое отношение, никаких признаков того, что совсем рядом происходит страшное, о чем говорят по телевизору.
Хотя суета в донецком лагере возвратила путников из Тюмени к реальности. «Зачем мне кардиологи? Кардиологов хватает! Мне педиатры нужны! Педиатры! Здесь детей полно!» — кричал кто-то в белом халате, видимо, ответственный за медобеспечение лагеря, в трубку мобильного телефона. Туда-сюда сновали люди, которые встречали прибывающих беженцев и отправляли уезжающих дальше, по другим городам России. Плакали и смеялись дети.
— Но даже несмотря на все это, в том лагере отличные условия: между палатками выложены деревянные тротуары, есть несколько детских площадок, биотуалеты, питьевая вода, провиант, — рассказывает Клюшин. — Когда мы уезжали, нам дали с собой сухой паек. Мы говорим: у нас все есть, если нужно будет — купим. А нам: нет, вы все равно возьмите!
В городе Миллерово Александр посадил жену и ее родителей на поезд, не рискнул везти на машине. Правда, посадил не сразу -билетов в кассе не оказалось.
— А вы откуда? — поинтересовалась работница кассы у Клюшина. — Из Тюмени? И что, прям вот за тещей сюда приехали? Ну, надо же. Так! Ждите — я позову!
И через несколько часов позвала — отдала ему три билета.
— Хотя, казалось бы, что ей до нас? — не перестает удивляться оператор. — Наверное, у нашего народа, и правда, большой запас патриотизма, национального единства. Только, чтобы все это проявилось, нас, почему-то, надо хорошенько тряхнуть.
… Теперь тесть и теща Александра живут в Тюмени. Зять им не говорит, но сам предполагает: в квартиру в Луганске могут залезть мародеры. Когда старики оттуда выезжали, в доме практически никого из жильцов уже не оставалось, так что выгнать воров будет некому. Да только брать там нечего. Ни норковых шуб, ни фамильного хрусталя. Из всего ценного — только старый, почти раритетный телефон. Да только те, кто не гнушается разорять чужое жилище, вряд ли догадаются о его ценности. Разве что разобьют.
***
фото: Лагерь беженцев.;Лагерь беженцев.