Неугомонный замполит Сидоров
От дома, из села Тимофеево Свердловской области, до школы Ивану Сидорову было десять километров пути. В дороге школьник не терял времени зря — громко скандировал речи, которые придумывал на ходу.
— Я уже тогда практиковался в ораторском искусстве, — улыбается своим воспоминаниям Иван Максимович Сидоров. — Мальчишкой я смотрел на тех людей, которые выступали на демонстрациях и митингах, и мечтал, что когда- нибудь смогу так же уверенно выступать перед слушателями. Это и предопределило мой жизненный путь — в дальнейшем я практически везде был замполитом, где бы ни служил, где бы ни работал.
Хотя, конечно, не только замполитом. За свою 90-летнюю жизнь кем только ни был Иван Максимович: минометчиком, артразведчиком, моряком, начальником отряда в исправительной колонии. А один раз его даже чуть было не записали в. дезертиры.
— Это такая история! — хитро прищуривается Иван Максимович. — Во время войны у меня контузия была, вот меня и упекли в госпиталь. Я-то себя нормально чувствую, а врачи не отпускают. Говорят, надо дальше лечиться. Вот я и. сбежал из госпиталя. На курсы политработников подался.
На курсах солдата, понятное дело, повернули обратно. Дескать, выписки нет, лечение не окончено, никакой тебе учебы.
— Это ладно, что они меня сразу в дезертиры не записали. От этого клейма меня спасло, что я не с фронта бежал, а, наоборот, на фронт, — продолжает мой собеседник. — Э-э-эх, а потом я все равно поступил на курсы — выкрал из госпиталя историю своей болезни!
Да, он всегда был неугомонным, говорят друзья и коллеги Сидорова, перехватив мой удивленный взгляд.
Боевое крещение солдат Сидоров принял в Курской битве. Точнее, в сражении под деревней Прохоровкой.
— Мы залегли в окопе неподалеку от деревни. Смотрим, а прямо над головами летят три самолета — два наших пытаются прижать к земле немецкий истребитель, — рассказывает ветеран. — Казалось, что — все, сейчас точно на нас рухнет!
Но рухнул не истребитель, а несколько бомб.
… В какой-то момент Иван Сидоров подумал, что умер. Он ничего не слышал и не видел — был оглушен и засыпан землей. Потом поднялся, отряхнулся, побежал к товарищам. Один из них, действительно, был мертв.
Позже глухота пройдет, но контузия скажется на зрении. Еще позже Сидорову за участие в бою под Прохоровкой вручат медаль «За отвагу».
Выживал там, где невозможно было
Была и вторая медаль, тоже «За отвагу». Иван Максимович отмахивается: хватит, мол, про подвиги. Давно это было, да и ладно. А я настаиваю: в том-то и дело, что давно!
— У меня это «давно» в голове не укладывается, как будто и не было его вовсе, как будто только в учебниках про это написано, а вот смотрю на вас и понимаю, что все-то было, — говорю я Ивану Максимовичу.
— Было-было, — поддается он на мои уговоры. — И обстрелы были, в которых, казалось, просто невозможно выжить. А я выживал, словно чутье какое-то помогало.
Однажды пришлось идти в сторону противника под минометным обстрелом, как под дождем. Прорвались только со второй попытки — первый раз пришлось, как говорит Иван Максимович, организовать «драпмарш», вернуться на исходную позицию.
А затем снова в наступление! Сначала одна мина упала в нескольких метрах от Сидорова, по том неподалеку другая. Третья должна угодить прямо в него, промелькнуло в голове у солдата. И как подкинул его кто, отскочил в сторону. Мина упала точно на то место, где Иван Сидоров стоял секунду назад.
— Осколок мне в ногу попал, — говорит он. — Пришлось опять в госпитале какое-то время отлеживаться.
Но и там он не мог спокойно лежать. Умудрился собственноручно вытащить железяку из ноги. Врачи обкалывали место ранения уколами, чтобы инородное тело постепенно выходило само, а Сидоров, как только увидел край осколка, сразу подцепил его, выдернул. И отнес врачам свой трофей. Неугомонный!
После госпиталя, когда восстановился, его перевели в другую дивизию, в составе которой он участвовал в битве за Карпаты. Шел на ответственное задание, зная, что сверху, с горы, на него в прицел смотрит враг. Да только опять немец промахнулся.
А Сидорову вручили ту самую, вторую медаль «За отвагу».
Школу жизни, которую Иван Максимович прошел на фронте, он посчитал для себя недостаточной. Он вообще тяготел к учебе. За свою жизнь получил два высших и три средних образования, не считая разных курсов повышения квалификации. В школе тоже был прилежным учеником, что, кстати, очень пригодилось ему в годы войны. Например, знание немецкого языка, который со старанием учил в школьные годы, сослужило свою службу.
Если многие солдаты, взяв в плен немца, могли только побить его, сорвав злость и обиду, то Иван Сидоров любого заложника мог превратить в «языка», разговаривая с ним.
. После фронта Иван Максимович на месяц приехал в свое село, к родителям, а потом опять «в бой». Окончил Харьковское военно-политическое училище, ушел на флот. Вот там и был замполитом.
— Признаюсь, много неприятностей у меня было из-за того, что всегда говорил людям правду в лицо, — продолжает свой рассказ Иван Сидоров. — Но я же не просто болтал, я справедливости всегда искал.
Вспоминает случай из флотской бытности. Тогда он во Владивостоке служил. И в один день их базу обнесли. колючей проволокой, чтобы в самоволку матросы не ходили. Ребята возмущаться начали: не заключенные же мы! В чем дело? Пришли с жалобой к замполиту Сидорову.
— А я к начальнику политического отдела пошел с этим вопросом, — рассказывает Иван Максимович.
В общем, отстоять свободу матросов Сидорову удалось, но после этого пришлось перевестись в другое место. Начальству он был как кость поперек горла.
Живу, пока есть, что рассказать
После 15-и лет на флоте была служба в МВД. В том числе несколько лет Иван Максимович проработал в исправительной колонии на станции Конда — начальником отряда. Потом его перевели в Тюмень, на «двойку».
— Но я к тому времени уже высшее юридическое образование получил, не все же мне в начальниках отряда сидеть! — говорит ветеран. — Решил, что если до этого добивался справедливости для других, то сейчас за себя постоять пришло время.
И добился. Его перевели в управление МВД, в политический отдел.
— Всего и не перескажешь, что за 90 лет было-то, — резюмирует мой собеседник.
Но время-то еще есть! И сейчас, в 90 лет, Иван Максимович продолжает свою пропагандистскую работу. Приходит с лекциями к школьникам, студентам, молодым сотрудникам управления МВД. Он все так же красноречив и энергичен, как тот мальчишка, который десять километров шагал к школе, громко скандируя речи. Только теперь придумывать ничего не приходится, темы для разговора диктует сама жизнь.