Два Федорова
Продолжение. Начало в NN 56, 57, 58
НА ПУТИ К БЕРЛИНУ
Фронт остро нуждался не только в танковых экипажах, но и в орудийных расчетах противотанковой артиллерии. Поэтому раненому 6 октября 1941 года в городе Вязьма артиллеристу Федорову сложили раздробленные осколком кости лица. В марте 1942 года после лечения в Красноярском госпитале выписали в 8-ю запасную артиллерийскую бригаду, размещенную в Новосибирске, — передавать свой боевой опыт отправляемым на передовую новобранцам. Через год ему во 2-м Томском артиллерийском училище присвоили звание лейтенанта и назначили командиром огневого взвода 57-го артиллерийского полка формируемой в Сибирском военном округе 95-й стрелковой дивизии. По штатному составу в ней числилось 11706 человек, 6390 винтовок и карабинов, 4115 автоматов и пулеметов, 127 минометов и 112 орудий.
К весне 1943 года немецкое командование планировало перейти к стратегической обороне и войне на истощение. На отдельных участках фронта провести ограниченные наступательные операции с единственной целью: перемолоть силы противника, обескровить его и сорвать тем самым прогнозируемое генеральное наступление Красной армии. Иными словами: «Если Советы намерены изгнать нас из своей страны, то пусть они сами несут тяжесть и потери в наступлении, в котором они, может быть, истекут кровью… Должны же в конце концов иссякнуть наступательные силы русских!»
О стратегических операциях, проведенных Красной армией со второй половины 1943 года, рассказывали, писали, снимали кино охотно и много: о гениальности наших полководцев, о героизме советских солдат и офицеров, «в одиночку» спасающих Европу, о коварстве союзников, вставлявших палки в колеса, о народах, радостно встречавших освободителей.
Это одна, парадная сторона медали, которая выставлена для всеобщего обозрения и воспитания подрастающих поколений.
Была и другая сторона: бездарные генералы, проваленные операции, неисчислимые жертвы.
О разгроме немцев на Курской дуге, освобождении левобережной Украины и форсировании Днепра написаны горы литературы. А бои на Западном фронте, где с лета 1943 года в составе 33-й армии действовала 95-я стрелковая дивизия, даже в мемуарах воевавших там ветеранов упоминаются крайне редко.
Маршал артиллерии Николай Воронов, представитель Ставки Верховного главнокомандования, контролировавший в этот период Западный фронт, вспоминал:
«Осенние месяцы 1943 года на Западном фронте прошли без существенных перемен. Стояла ужасная погода с моросящими дождями и туманами. Это не давало возможности вести систематическую воздушную и наземную разведку противника, занявшего новый оборонительный рубеж. Однако Ставка требовала немедленных решительных действий.»
До апреля 1944 года Западный фронт под командованием генерала армии Василия Соколовского провел одиннадцать фронтовых операций и не добился какого-либо результата. Хотя в его составе находилось пять общевойсковых армий — 33 стрелковые дивизии, 3 артиллерийские, 2 пушечные и одна минометная дивизии, танковый корпус, 9 отдельных танковых и 8 артиллерийских бригад под прикрытием 1-й воздушной армии.
После первых неудачных попыток разгромить немецкую группу армий «Центр» Сталин 18 января 1944 года потребовал от Соколовского взять хотя бы Витебск и Оршу, но и это оказалось непосильной задачей. Конечным результатом усилий всего Западного фронта в течение полугода стало продвижение войск на отдельных направлениях на 10-20 километров. Цена за эти километры была заплачена колоссальная — убитыми и ра неными фронт потерял 530537 человек.
Начальник военной контрразведки «СМЕРШ» генерал-лейтенант Виктор Абакумов доложил 1 апреля 1944 года Сталину:
«… За 1943 год Западный фронт перемолол свои резервы. За первые две декады января 1944 года в проводимой операции под Оршей мы потеряли 50000 человек, не добившись никакого успеха… В феврале с.г. за 10 дней боев части 33-й и 39-й армий понесли потери свыше 28000 человек, а в марте с.г. за 3 дня боев только одна 33-я армия потеряла 8000 человек… »
Тогда же Сталин получил письмо от полковника Иллариона Толконюка из штаба 33-й армии:
«С большим желанием подавляющее большинство генералов и офицеров армии приняли на себя выполнение Вашего приказа взять Оршу, но понеся огромные потери, желаемых результатов не добились. За этот период 33-я армия потеряла только убитыми, ранеными и пропавшими без вести -103011 человек, в т.ч. убито три и ранен один командир дивизии, убито и ранено 8 заместителей командиров полков и их заместителей, 174 командира батальонов… За этот же период армия потеряла 419 танков и 60 самоходных орудий сожженными и разбитыми артиллерией и авиацией противника непосредственно на поле боя. Операции, как правило, готовились поспешно, разведать оборону противника, как следует, никогда не удавалось. Войска вводились в бой с неосвоенным и необученным пополнением, составляющим основную массу боевых подразделений. Офицерский состав принимал подразделения на ходу и шел с ними в бой, не зная подчиненных ему людей, которые также не знали своих командиров… Дивизии вступали в бой полувооруженными: автоматического оружия имели мало, к станковым, ручным пулеметам и автоматам имелось по одной ленте и одному магазину. Если учесть, что большинство бойцов было вооружено винтовками, которыми люди владели плохо, то станет ясно, что огневая мощь дивизий была крайне низкая.
Необученные подразделения и офицеры никаких маневров на поле боя не предпринимали, а ложились под огнем противника и давали себя истреблять, окрыляя тем самым врага, который получал удовлетворение, безнаказанно расстреливая лежащую пехоту, которая ко всему прочему даже не имела лопат для окапывания. За один-два дня боя наступающая дивизия теряла почти всю свою пехоту, а результатов не добивалась. В полках оставалось пехоты по 10-15 человек, а высокое начальство все требовало наступления и с нетерпением ждало результатов. С физическими свойствами человека у нас никто не считается, люди до оцепенения лежат под огнем противника на поле боя и становятся совсем недеятельными и безразличными… »
Ситуация на Западном фронте выглядела чрезвычайной. Поэтому Сталин направил на фронт комиссию во главе с членом ГКО Георгием Маленковым. Комиссия установила неэффективное использование артиллерии и танков:
«В 33, 31 и 5-й армиях зачастую артиллерия вела огонь по пустому месту, а нашу пехоту расстреливали огневые точки противника из других районов… Артиллерия не выполняла заявок пехоты, теряла с ней взаимодействие, иногда вела огонь по своим… При этом Западный фронт израсходовал 17661 вагон боеприпасов, в два раза больше, чем сражавшийся за Киев 1-й Украинский фронт… »
Еще хуже дело обстояло с применением танков:
«В распоряжении фронта находился 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус, прославившийся своими лихими рейдами по тылам противника в ходе наступления под Сталинградом. Один из лучших в Красной армии, он был укомплектован хорошо обученными экипажами и опытными командирами. Но корпус был вопиюще безграмотно использован в ходе бесплодных атак 33-й армии.
В декабре 1943 года во время неудачного наступления на витебском направлении, когда пехота в очередной раз не смогла преодолеть неподавленную оборону противника, корпус был брошен в бой и расстрелян замаскированными батареями немцев, потеряв 60 танков. В январе 1944 года еще одно подобное наступление свело боеспособность корпуса к нулю без всякого результата. В конечном итоге в его составе оказалось всего два танка. Так совершенно бездарно и бессмысленно были потеряны и танки, и, самое главное, прекрасно подготовленные экипажи».
Действия 33-й армии комиссия оценила как крайне неудовлетворительные: «за общее время наступления ее потери составили свыше 50% от потерь всего фронта».
Этой армией командовал генерал-полковник Василий Гордов, который славился одновременно храбростью и жестокостью. На 33-ю армию его перевели с должности командующего Сталинградским фронтом. Считалось, что из-за его ошибок немцы в 1942 году смогли прорваться к Сталинграду.
«33-я армия, — говорилось в отчете комиссии, — во многих операциях на Западном фронте занимала центральное место, ей придавались значительные средства усиления, командован ие фронта уделяло армии большое внимание и считало Гордова лучшим командующим армии. Однако факты показывают обратное.
Нигде так плохо не был организован бой, как в армии Гордова. Вместо тщательной подготовки операции и правильного использования артиллерии Гордов стремился пробить оборону противника живой силой… Вопреки указаниям Ставки, запрещавшим использование в бою специальных подразделений как обычную пехоту, Гордов нередко вводил в бой разведчиков, химиков и саперов. К числу наиболее тяжких проступков Гордова следует отнести факты, когда он весь офицерский состав дивизии и корпуса направлял в цепь… Такие недопустимые действия Гордова приводили к дезорганизации управления боем и ничем не оправданным потерям в офицерском составе».
Свой «жесткий» стиль руководства Гордов подкреплял руганью, оскорблениями и бессудными расстрелами.
Нетрудно представить, какая атмосфера царила в 33-й армии:
«По заявлению ряда командиров, работавших с Гордовым, нечеловеческое отношение к людям, сплошная истерика так издергали их, что были случаи, когда командиры не могли командовать своими соединениями и частями».
Казалось бы, после этого командование Западного фронта и 33-й армии в полном составе должно было быть отдано под трибунал. Тем поразительнее оказалось содержание приказа Верховного главнокомандующего по итогам работы комиссии: командующего фронтом Соколовского перевести начальником штаба 1-го Украинского фронта, которым в тот период командовал маршал Жуков, заменивший погибшего в бою с украинскими националистами генерала армии Николая Ватутина.
Не пострадал и Гордов, который отделался предупреждением и еще до приезда комиссии был переведен командовать 3-й гвардейской армией на другой фронт.
Такое решение Сталина, совершенно не склонного к всепрощенчеству, только на первый взгляд может показаться удивительным. В ситуациях возможного неповиновения Сталин бывал чрезвычайно резок. Соколовский и Гордов отличались абсолютной исполнительностью, подчас даже излишней. Их действия, граничившие с преступлениями, вполне «оправдывались обстановкой», стремлением выполнить приказ Ставки во что бы то ни стало. «Лучше нам быть сегодня убитыми, — напутствовал Гордов своих подчиненных, -чем не выполнить задачу».
О том, что все содеянное Соколовским и Гордовым не расценивалось как преступление и профессиональная некомпетентность, свидетельствует их дальнейшая карьера. Соколовский до конца войны оставался в непосредственном подчинении Жукова, сначала в должности начальника штаба, затем — первого заместителя командующего фронтом. В апреле 1945 года удостоен звания Героя Советского Союза «за умелое руководство боевыми действиями войск», а после войны, в 1946 году, «за выдающиеся заслуги в деле руководства войсками» получил воинское звание маршала Советского Союза и золотое оружие.
Генерал-полковник Гордов продолжал командовать армией, стал Героем Советского Союза, получил два ордена Ленина, три Красного Знамени, три высших полководческих ордена — Суворова 1-й степени (два) и Кутузова 1-й степени. Но стоило Гордову уже после войны, будучи командующим войсками Приволжского военного округа, лишь высказать в разговорах с женой и некоторыми сослуживцами недовольство Сталиным и его политикой, что зафиксировали чуткие микрофоны МГБ, как он был в 1947 году арестован, а через три года расстрелян.
Пожалуй, единственным следствием работы комиссии ГКО стало расформирование в апреле 1944 года самого Западного фронта. Вместо него был создан 2-й Белорусский фронт, в войсках которого продолжил свой путь на запад артиллерист Федоров, уцелевший в бездарно организованных наступательных операциях осени 1943 года.
В масштабах фронта его батарея отличилась в Могилевской наступательной операции, 27 июня 1944 года обеспечив метким огнем успешное форсирование Днепра частям 95-й стрелковой дивизии. Наводчик орудия из его батареи, сибиряк из Алтайского края сержант Михаил Стяжкин уничтожил более 10 автомашин, 5 пушек, до полуроты пехоты, за что удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно). 28 июня были освобождены города Могилев, Шклов и Быхов. 95-й стрелковой дивизии присвоили почетное наименование «Верхнеднепровская» и наградили орденом Красного Знамени. Командир батареи лейтенант Федоров получил орден Отечественной войны 1-й степени.
Окончание следует.