… И долгий мелодичный шлейф
Последний концерт фестиваля «Алябьевская осень» прошел в филармонии при аншлаге.
Кто бы мог подумать, что симфоническая музыка в Тюмени будет собирать полные залы? Мне кажется, недавно само словосочетание «симфонический оркестр» навевало на многих откровенную скуку. Ну что, говорили они, в классике может быть интересного? Это же музыка для знатоков и гурманов-любителей.
Симфонической музыке, действительно, не надо никакого шоу: ни ярких декораций, ни пиротехнических и других визуальных спецэффектов, не обязательны даже костюмы с блестками. Но от того, что происходит на сцене, — глаз не оторвать: столько эмоций, переживаний на лицах музыкантов. Какая сосредоточенность, погруженность в происходящее, умение понимать друг друга даже не с полуслова, а полувзгляда и полужеста. Настоящая драматургия. Лаконичная, выверенная, без лишних, неоправданных движений, но глубокая, с множеством прочтений и подтекстов.
— Какие же они все молодые! Как у них глаза горят! — делились впечатлениями зрители в антракте. — Они же просто влюблены в музыку! Им еще так много хочется сделать. Поэтому смотреть их и слушать — одно удовольствие.
За такой короткий срок (оркестр создан всего год назад) суметь переломить устоявшееся заблуждение, заставить не полюбить, а просто влюбить в классическую музыку слушателей всех возрастов (на концерты приходит все больше детей) — это почти подвиг. По крайней мере, подвиг во имя музыки. В исполнении оркестра произведения великих композиторов звучат не просто как сложные оркестровые вещи, а как живое повествование — современное, темпераментное, интеллектуальное. Eсли уважаешь себя как личность — приди, послушай, попробуй понять, что зашифровано в этих нотах, что прочитал в них оркестр и его дирижер Eвгений Шестаков.
Для заключительного дня фестиваля Тюменский симфонический оркестр выбрал 4-ю симфонию ми-минор Чайковского и концерт для фортепиано N 3 ре-минор Рахманинова.
Во втором отделении с оркестром выступил пианист Борис Березовский — один из самых востребованных российских музыкантов. Eго рояль был то нежным, трогательным и лиричным, мягкими волнами обволакивая зал, увлекая его в мир Рахманиновской мысли. То пронзительно-щемящим с горечью и тоской в голосе. То вдруг становился деспотичным, жестко-требовательным, спорил, доказывал, вел за собой. Идти след в след за этим музыкальным повествованием было наслаждением. Не одного зрителя, а целого зри тельного зала. И крики: «Браво! Браво!» не были экзальтированным преувеличением.
Чтобы переполненность музыкальным удовольствием достигла у зрителей высшей точки, Eвгений Шестаков объявил, что будет исполнено еще одно произведение, которое не было заявлено в программе, идея показать которое родилась у дирижера и пианиста за два часа до начала концерта. Этим великолепным заключительным аккордом фестиваля стала «Голубая рапсодия» (или «Рапсодия в стиле блюз») — одно из самых известных произведений американского композитора Джорджа Гершвина. Эту рапсодию композитор сочинил в 1923 году как эксперимент по созданию нового музыкального стиля, сочетающего джаз и классическую музыку. Музыкальный эксперимент — чтобы после нынешней «Алябьевской осени» надолго оставался восхитительный музыкальный шлейф.
***
фото: На сцене — Тюменский симфонический оркестр;Наши струнные;В зале — аншлаг, и в фойе — аншлаг.