Маршал и его улицы
Наши читатели активно поддержали проект «О чем молчат улицы Тюмени». Есть замечания и предложения. Один из знатоков названий тюменских улиц Сергей Викторович Дюкалов отметил, что в нашем городе в 30-е годы уже была улица Блюхера, которую потом переименовали. В следующий раз его имя присвоили другой улице – в Тарманах.
Из Трусовского – в Перекопскийв
Действительно, боевую доблесть сформированной в августе 1919 года в Тюмени 51-й стрелковой дивизии и ее первого начдива Василия Константиновича Блюхера стали сохранять в названиях городских улиц и переулков сразу же после окончания Гражданской войны.
При первом массовом переименовании 40 улиц Тюмени 4 ноября 1922 года переулок Трусовский назвали Перекопским.
Такое характерное название этот городской квартал носил не из-за того, что там проживали трусливые обыватели, а по имени местного купца первой гильдии Семена Михайловича Трусова, построившего в Тюмени на личные средства дом Благородного собрания на берегу Туры (сейчас в нем резиденция губернатора Тюменской области – улица 25-го Октября) и Владимирское сиропитательное заведение или сиротский приют (улица Республики, 60).
Собственный дом Трусова и его наследников находился в конце именного переулка, начинавшегося от берега Туры и упиравшегося в овраг, где протекала речка Тюменка.
В июле 1919-го все именитые тюменские купцы отступили вместе с тыловыми частями колчаковской армии на восток. По рекам Туре и Тоболу «из Тюмени к 5 августа было эвакуировано: воинских чинов – 2428, служащих – 221, беженцев – 14761, раненых – 760, арестантов и пленных красноармейцев – 9794, груза 196181 пуд, лошадей – 140, повозок – 75, быков – 47».
Надеясь на скорое возвращение, состоятельные горожане спрятали свои ценности в укромных местах или оставили на хранение надежной прислуге.
Писатель Михаил Булгаков с присущей ему дотошностью описал этот процесс в романе «Белая гвардия». Инженер Василий Иванович Лисовский, прозванный жильцами дома по Андреевскому спуску Василисой, «тщательно завесил окна простынями и… взял стул, влез на него и руками нашарил что-то над верхним рядом книг на полке, провел ножичком вертикально вниз по обоям, а затем под прямым углом вбок, подсунул ножичек под разрез и вскрыл аккуратный, маленький, в два кирпича, тайничок, самим же изготовленный в течение предыдущей ночи. Дверцу – тонкую цинковую пластинку – отвел в сторону, слез, пугливо поглядел на окна, потрогал простыню. Из глубины нижнего ящика стола, открытого двойным звенящим поворотом ключа, выглянул на свет божий аккуратно перевязанный пакет в газетной бумаге. Его Василиса похоронил в тайнике и закрыл дверцу».
И далее: «Пятипроцентный билет прочно спрятан в тайнике под обоями. Там же пятнадцать «катеринок», девять «петров», десять «николаев первых», три бриллиантовых кольца, брошь, Анна и два Станислава. Еще в одном тайнике двадцать «катеринок», десять «петров», двадцать пять серебряных ложечек, золотые часы с цепью, три портсигара, пятьдесят золотых десяток, солонки, футляр с серебром на шесть персон и серебряное ситечко (большой тайник в дровяном сарае, два шага от двери прямо, шаг влево от меловой метки на бревне стены)… Третий тайник – чердак: две четверти от трубы на северо-восток под балкой в глине щипцы сахарные, сто восемьдесят три золотые десятки, на двадцать пять тысяч процентных бумаг».
По примеру Лисовича-Василисы тюменские купцы собирались пережить черные времена. Но не довелось им вскрыть свои тайники. Их опустевшие дома заняли новые хозяева: ревкомовцы, чекисты, комсомольцы, военные… В купеческих особняках на улицах Береговой, Ямской и в Трусовском переулке шло формирование 151, 152 и 153-й бригад 51-й стрелковой дивизии. Назначенный ее начальником и военкомом Блюхер прибыл в Тюмень 19 августа и разместился в центре города в доме Колокольникова (здесь в 1982 году был открыт музей «Штаб-квартира Блюхера», с 1994-го – «Музей истории дома XIX-XX вв.», теперь это «Усадьба Колокольниковых»).
Вскоре две бригады рванулись к Ишиму и Тобольску, а третья (153-я) осталась в резерве в Тюмени в домах по Трусовскому переулку. С того времени в этом квартале, включавшем в себя гостиный двор (ныне облвоенкомат) и Благовещенский собор (первое каменное здание города, взорванное в июле 1932 года), прочно и надолго обосновались военные.
После Тобольской операции и окончательного поражения колчаковских войск в Сибири 51-ю стрелковую дивизию вывели в НовоНиколаевске в резерв главного командования Красной армии.
В мае 1920-го Блюхер был освобожден от командования дивизией и назначен начальником Западно-Сибирского сектора войск внутренней охраны. Но на этой должности он пробыл всего месяц.
«Реввоенсовет нас в бой ведет…»
В 15-ю годовщину разгрома Врангеля Блюхер в очерке «Победа храбрых», опубликованном в газете «Красная звезда» 14 ноября 1935 года, писал: «Остатки контрреволюционных армий Юга, Дона, Кубани укрылись в Крыму. Отсюда они грозили нашей юной республике… Вооруженная мировой буржуазией, впитавшая десятки тысяч офицеров, насыщенная артиллерией, пулеметами, бронемашинами, танками и авиацией, располагавшая большими массами конницы, армия Врангеля в мае 1920 года превратилась в грозную боевую силу…»
Как случилось, что ничем не примечательный среднеразрядный генерал-лейтенант Врангель вдруг встал в один ряд с вождями белого движения – Колчаком, Деникиным, Юденичем?
Потому что он критиковал стратегические решения главнокомандующего вооруженными силами юга России генерала Деникина.
Суть этих разногласий заключалась в разных направлениях наступления на Москву: Врангель настаивал на соединении с армией Колчака через Царицын (сейчас Волгоград), Деникину же более перспективным представлялся удар по красной столице через Украину. В июне 1919-го врангелевцы овладели Царицыным, но колчаковцы к тому времени уже откатились на восток. Провал наступления на Москву привел к отставке Деникина (3 апреля 1920 года) и передаче власти Врангелю. Его авторитет стремительно рос: армия под его командованием была выведена из шокового состояния после разгрома под Новороссийском, переформирована, вооружена и сведена в мощные соединения. Крымское правительство Врангеля признала Франция, что само по себе стало единственным фактом признания белогвардейцев со стороны иностранного государства (даже верховный правитель России Колчак не удостоился такой чести).
Белая гвардия, Черный барон, Снова готовят Нам царский трон…
Многие знают слова этой популярной в то время песни. Но Врангель вовсе не настаивал на реставрации монархии. В первых числах июня он объяснил, за что воюет: «За то, чтобы русский народ сам выбрал себе хозяина… Хозяин – это сам русский народ. Как он захочет, так и должна устроиться страна. Если он пожелает иметь монарха – Россия будет монархией. Если он признает полезной для себя республику – будет республика».
Тогда же врангелевские войска и перешли в наступление и вырвались из Крыма на просторы Таврии. Перед большевистским правительством вновь замаячила перспектива полномасштабной Гражданской войны.
Поэтому испытанную в боях на колчаковском фронте 51-ю стрелковую дивизию вместе с возвращенным в строй начдивом Блюхером в срочном порядке в 93-х эшелонах по трем направлениям (Екатеринбург – Симбирск – Самара) передислоцировали из Сибири на Юг – на новый фронт, врангелевский.
Закрепившись на левом берегу Днепра в районе Каховки, одетая в ярко-красные рубахи, подаренные московскими рабочими, 51-я дивизия отразила все атаки врангелевцев, потерявших три тысячи человек и 16 танков, что по масштабам Гражданской войны выглядело настоящим танковым побоищем.
27 октября 1920 года по частям дивизии был объявлен приказ о настулении на Перекоп. Что из себя представлял Перекоп? Это – семикилометровый старинный Турецкий вал высотой до восьми метров; по его вершине тянулась линия окопов, блиндажей, убежищ. Склоны вала опутаны четырьмя рядами колючей проволоки. На перешейке белые установили свыше 70 орудий и 150 пулеметов. Перед валом вырыт ров глубиной до десяти и шириной сорок метров. Обойти Перекоп нельзя – справа морской залив, слева воды неглубокого, но топкого Сиваша.
И вот эту крепость 51-я стрелковая дивизия 8 ноября в 12 часов дня штурмовала в лоб четырьмя людскими волнами до полной победы.
В 3 часа ночи 9 ноября неприступный Перекоп пал…
Командующий Южфронтом Фрунзе доложил в Москву Ленину: «51-я дивизия в последних боях против Врангеля покрыла себя неувядаемой славой. Невзирая на тяжелые жертвы, в обстановке невероятных лишений она до конца выполнила свой долг перед Республикой и, потеряв 75% состава, штурмом овладела всеми линиями обороны противника, пробив своей грудью дорогу в Крым».
Это была оглушительная победа. О Блюхере вновь заговорили как о выдающемся пролетарском полководце. Его наградили вторым орденом Красного Знамени. Таким же орденом отметили и 51-ю стрелковую дивизию и присвоили ей почетное наименование «Перекопская».
В далекой от Крыма Тюмени красноармейцы потребовали «сменить трусливое название переулка на героическое» – так в нашем городе появился Перекопский переулок, превратившийся позднее в улицу. О купце Трусове, по фамилии которого называлось это место, никто тогда и не вспомнил.
***
фото: командарм Блюхер;дом Колокольниковых – штабквартира начдива 51-й;бывшее Никольское училище – с 1919 г. штаб воинской части;бывшее Никольское училище – с 1919 г. штаб воинской части;на этом месте стоял дом купца Трусова; улица Чкалова – бывшая Блюхера