Простая хроника войны
.До конца Великой Отечественной войны оставалось еще 128 дней. Но никто из героев нашей истории, да и вообще никто на свете этого не знал. Как не знал и старший лейтенант Чирков, ПНШ (помощник начальника штаба) 340-го стрелкового полка 46-й Лужской стрелковой дивизии 2-го Белорусского фронта.
Только что старлей красиво, со штрихами, нарисовал на чистой странице журнала боевых действий полка четыре большие цифры — 1945. Поставил дату: 1.01.45. В четырех строчках текста он уместил итоги дня, прошедшего в затишье, и аккуратно расписался. Заглянем и мы в этот журнал. Раскроем, так сказать, военную тайну. Тем более что срок давности прошел и документ рассекречен.
«1.01.45. Полк дислоцируется в лесу юго-восточнее г. Острув-Мазовецки. Занятий по боевой подготовке не производилось. Личному составу был предоставлен отдых.»
А чем заняться солдату на отдыхе? Правильно.
«Привет из Польши, с новым годом! Добрый день, здравствуйте, дорогие мамаша, Коля, Маня. И передайте привет сестре Фросе. Затем разрешите передать вам красноармейский боевой привет и пожелать всего хорошего в жизни и работе. Несколько слов о своей жизни. Живу я хорошо, чего и вам желаю.»
Армейские треугольнички времен Отечественной войны. Когда-то полевая почта тысячами доставляла их из действующей армии в города и веси громадной страны, навстречу такому же письменному потоку. Жаль, что до сегодня немногие письма сохранились. Истерлась бумага — стеснительно отвечают нынешние родственники солдат прошедшей войны: дети, внуки и правнуки.
Тем ценнее для нас рассказ человека, который принес в редакцию фотографии времен Отечественной войны. Три снимка, на которых изображены три человека в военной форме конца тридцатых — начала сороковых годов XX века.
— Вот это мой отец, — сказал Виктор Павлович Пуртов, — а это братья моей матери.
Виктор Павлович осторожно вынул из пакета два прозрачных файла. Я даже через стол то ли угадал, то ли почувствовал невесомую хрупкость этих листочков старой бумаги, потертых на бывших сгибах. А когда Виктор Павлович дал возможность листам плавно выскользнуть на мой стол, они сами стали привычно складываться в знаменитую, хотя и уже давно забытую конструкцию — в треугольное письмо фронтовой почты.
— От мамы осталось, — говорит Виктор Павлович. — Она сохранила и карточки, и письма.
Поневоле вспомнилось булгаковское: рукописи не горят. Не горят, не истираются, не рассыпаются на клочки фронтовые треугольнички, если их берегут. Теперь и мы тоже можем их прочесть.
На лицевой стороне треугольничка, там, где не простым, а «химическим» карандашом выведен адрес — Тобольский район, деревня Маслянка, — круглый штемпель с датой: 2.1.45. И обратный адрес: в/ч. Колганову В. А на тыльной стороне еще один, строгий штамп: «Просмотрено военной цензурой. 13866».
Но продолжим чтение письма из прошедшего времени:
«.Мама, я вам уже писал несколько писем, а от вас нету получить. А я от брата Саши уже получил три письма, мы с ним не очень друг от друга далеко. Коля, я адрес сестры Фроси не знаю, письма ей пишу на вас, ей передавайте и пусть она пишет, не забывает меня. Коля и Маня, пишите, как вы живете и какие есть новости? В деревне кто остался дома и кого взяли? Коля и мамаша, вы обо мне не заботьтесь. Eсли буду жив, буду писать, а я уже не получаю от вас 4 месяца. Коля, ведь очень скучно, когда не получаешь, тоска. Ну пока, до свид., пиши. Ваш сын, мл. сержант В. Колганов. 1-го января, 1945 год».
Интересно, о чем бы написал солдат в свою родную сибирскую деревню, когда б не бдительный цензор, какая-нибудь девушка в военной форме, охранявшая строгие военные секреты? Но за невозможностью написать о своих военных делах, солдатик каждое свободное местечко на бумажном листке усеивает приветами всем: «.Маруське, тете Фросе, Васе, Агафье Ф. и всем ребятам и девчатам, знакомым еловским и кирюшинским». Как будто снова и снова старается подтвердить: я — живой, я надеюсь вернуться! И обещает родным: «Коля и мамаша, обо мне не заботьтесь. Eсли буду жив, буду писать.»
Вот только это «если буду жив» и напоминает: вокруг парня — война. Наша армия уже пять месяцев гонит фашистов по Польше, с востока на запад. И до освобождения полуразрушенной Варшавы еще целых 16 дней.
Дописал солдат письмо, снес на полевую почту, И спать. А война — война не спит. От Острува-Мазовецкого, где стоит полк, до Берлина еще надо, как говорят командиры, половину Польши пройти и половину Германии. Письмо это писал 1 января 1945 года Василий Колганов. Один из двух воюющих братьев «сестры Фроси», письма от которой он так ждал.
Фрося, Eфросинья Петровна, после войны вышла замуж. Из Колгановой стала Пуртовой. Она и сохранила в заветном чемоданчике Васины письма и фотографии всех родных, кто побывал на войне.
Колганов Василий Петрович. 1926 г., д. Маслянка Тобольского района. Призван Тобольским РВК в ноябре 1943 г. В январе 1945-го — мл. сержант, пулеметчик 4-й стрелковой роты 340-го сп. Отличился в боях за освобождение польского города Пултуск. «.При прорыве сильно укрепленной и глубоко эшелонированной обороны немцев при продвижении вперед огнем своего пулемета уничтожил группу немецких солдат в количестве 10 человек и обеспечил этим своей роте продвижение вперед.» Представлен к медали «За отвагу».
Из журнала боевых действий 340-го стрелкового полка:
«2.01.45. Продолжалась боевая подготовка войск. По тактической подготовке отработана тема: атака усиленным стр. б-ном укрепленных позиций врага.» «3.01.45. .Подготовка к выходу. Личный состав мылся в бане. Автоматическое оружие приведено в порядок.»
«Письмо на родину. Привет с фронта. Добрый день, здравствуйте, дорогие родители, Мамаша, Коля, Маня и передайте привет сестре Фросе. Мама, я уже пристаю («пристал» — в смысле устал — Авт.) писать письма. Не знаю или вы не получаете или получаете да не пишете. Ну, а я пока живу хорошо, жив и здоров, того и вам желаю. Проздравляю вас с новым годом. Здравствуй, 45 год. Встретим новый год со славой. Идем с боями все вперед. Пусть помнит Гитлер, гад кровавый, Eго конец позорный ждет. Мы навсегда зверей фашистских С лица земли его сметем. В сорок четвертом немцев били, А в сорок пятом их добьем.
Коля, пропиши, как вы живете и какое здравие мамы? Коля, передай привет всем родным и знакомым. Агафье Фед., Васе, Маруське, т. Фросе и всем ребятам и девчатам. Eще, Коля, я вам сообщаю, что я от брата Саши письма получаю, часто он пишет. Ну пока, не поминайте лихом. Пишу ваш сын В. Колганов. 3 января 45 года, пишите, ответ буду жив напишу.»
Полевая почта 5.1.45. Просмотрено военной цензурой 15199.
Письмо на перекладных пошло на восток. А пулеметчик Василий Колганов продолжил свой путь на запад. 46-я стрелковая дивизия, уже третьего, заметим, формирования, огибая справа Варшаву, пробивалась правобережьем Вислы к тому месту, где главная река Польши, образуя дельту, впадает в Балтийское море. Войскам 2-го Белорусского фронта предстояло, оборотясь спиной к Берлину, штурмовать город-крепость Данциг.
Нам-то сейчас просто. Перевернем несколько страниц журнала боевых действий 340-го стрелкового полка, и ПНШ, старший лейтенант Чирков, поведает, о том, что происходило на Висле.
Враг, надеясь зацепиться за западный берег, спешно покидал берег восточный. «.24.01.45. Решение командира полка подполковника Зимина продолжать преследование отходящего пр-ка (правописание ПНШ Чиркова соблюдаем. — Авт.) в направлении Меве (на зап. берегу р. Висла). Головным отрядам форсировать р. Висла в районе Иоганнесдорф. Захватить плацдарм на противоположном берегу и удержать его.»
Окончание следует
***
фото: