Завлитами не рождаются
Анна Николаева много лет работает в театре, но никогда не выходит на сцену. Для нее это и не так важно. С изнанки, говорит она, смотреть намного интересней.
Анна Михайловна заведует в театре «Ангажемент» литературной частью.
— Расскажите, как вы стали завлитом?
— По словам легендарного завлита омской драмы Ольги Никифоровой, такой профессии не существует. Ни один ребенок не мечтает в детстве стать завлитом, и это правда. Стать завлитом — словно выйти замуж за театр. Все вопросы, которые ты решаешь, должны быть только в пользу театра-дома. Что входит в обязанности? Завлит предлагает списки пьес, подходящих к постановке. Для этого нужно знать драматургию, знать город и то, что интересно его жителям, а также концепцию самого театра: к чему он идет и что собой представляет. Наш «Ангажемент», к примеру, театр-эксперимент. У нас действительно очень эклектичный материал. Ну и завлит обязан выходить на связь со СМИ.
— А вы мечтали поступить на актерское отделение?
— Конечно! Я занималась в драмкружке во Дворце пионеров. Там я считалась ведущей актрисой и думала, что многое умею, но позже, когда после школы приехала поступать, поняла, что не готова. В ЛГИТМИКе я провалила тур (будем называть вещи своими именами) и вернулась в Тюмень. Больше пробовать не стала.
— Почему?
— Я человек мягкий, а в театре нужно быть жестким. В общем, я вернулась из Ленинграда и сразу же поступила на английское отделение пединститута. Но я не считала это моим настоящим призванием. Потом так вышло, что я долго работала в областном комитете по культуре, занималась театром. Потом был период обучения в Москве, в ГИТИСе.
— Вы обучались в ГИТИСе?
— На отделении театроведения. Я думаю, взяли меня не из-за блестящих знаний в сфере театра, а из-за того, что я хорошо понимала театр в целом. К тому времени у меня был муж, двое детей. Я оставляла их и уезжала на сессию. И когда я стала учиться, поняла: я знаю, что ничего не знаю. И была счастлива!
— По окончании вы стали преподавателем в академии культуры. Студентам с вами было тяжело?
— Нет. Сдать экзамен мне несложно — пять минут позора, и порядок. Я слишком люблю театр, чтобы портить кому-нибудь настроение из-за дисциплины «история театра». Своим студентам я всегда говорила: дорогие мои, вы выбрали очень жуткую профессию. Они делали испуганные глаза — и все равно мне не верили. И правильно.
— Как вы пришли в «Ангажемент»?
— Однажды мне позвонила Лариса Викторовна Гордиенко, заместитель директора, и пригласила меня. «Мне нужен ваш пласт культуры», — сказала она. Тема пласта теперь повод для шуток. К этому времени я уже вышла на пенсию, и мне казалось, что судьба меня с театром больше не сведет. Но я знала, что там руководит Леонид Окунев, талант которого я всегда высоко ценила. С ним у меня быстро произошло взаимопонимание, и вот я уже четырнадцать лет работаю под его началом.
— Вам приходилось отменять спектакли?
— Никогда. Мне не доводилось решать таких вопросов. Отменить или не отменить ту или иную постановку — дело художественного совета.
— Даже когда вы работали в комитете по культуре?
— Не могу вспомнить неполноценных или каких-то сомнительных вещей, которые бы ставились в тюменском театре.
— Вы можете угадать, какие спектакли будут пользоваться наибольшим интересом публики?
— Существуют опросы. Вы знаете, сколько всего процентов населения Тюмени посещают театр?
Два или три. Это очень маленькая цифра. Театр — вид искусства, который не может сравниться с эстрадными представлениями и концертами. Предугадать зрительский отклик на ту или иную работу невозможно. Нигде нет среднестатистического зрителя, и все предпочтения индивидуальны. Так что узнать о популярности спектакля можно только у кассира, который скажет, сколько на какую постановку куплено билетов. А успех зависит от того, насколько чутко спектакль отразил современность, строго говоря, насколько различают его участники коды исторической ситуации, которые обязательно отзовутся у публики.
— Приходилось ли вам как завлиту оправдывать постановки перед зрителем?
— Да. Вспоминается один наш спектакль. У нас никогда не было практики документального театра. И вдруг Леонид Григорьевич нашел бесценный материал. Eго тетка в годы войны работала в Омутинке и вела дневник, записывая свои воспоминания на банках от сгущенки. Эта женщина писала о жизни в тылу, она рассказывала о том, что она ела, что ей приснилось, кого она встретила. Какие-то ничего не значащие вещи, но полные настоящей жизни. После этого родился знаменитый спектакль «Записки на сгущенке».
Мы вышли с этим спектаклем, публику словно ударив обухом по голове. Во-первых, не было никаких событий, во-вторых, очень много в этой истории личных и даже интимных подробностей. Публика пожимала плечами и стекленела, но ни одного слова из этого дневника не было заменено. Поэтому перед каждым спектаклем я выходила на сцену и рассказывала, что это необычная постановка, первый опыт документальной драмы. Я говорила зрителям: «По вашей реакции нам нужно понять, что вы чувствуете. Нам очень хочется, чтобы вы поняли». И что-то сдвинулось, изменилось в оценке. Этот спектакль приезжали смотреть из других городов нашей области, из Eкатеринбурга приехал известный театровед Павел Руднев. Он очень высоко оценил эту вещь.
— Eсть ли в «Ангажементе» спектакли, которые вам хотелось бы пересматривать снова и снова?
— Я все время смотрю «Вечера на хуторе близ Диканьки». Всегда прихожу к одной и той же сцене, сцене с мешками. Когда Вакула приходит, забирая мешки, я смеюсь до слез.
Постоянно хожу смотреть «Носферату». Каждый раз для меня все предстает по-новому. Недавно мы восстановили мой любимый спектакль «Пугало в облаках». Это удивительная, чистая история.
— В «Ангажементе» работают ваши бывшие студенты. Вы до сих пор помогаете им?
— Могу дать оценку их работам в целом, но никогда не даю никаких советов. Лезть в актерскую душу не считаю возможным.
— Вы как зритель более требовательны к кому — к актерам, сценаристу или режиссеру?
— Трудно говорить, что ты оценишь и в какой момент. В театре говорят: если спектакль плохой — виноват режиссер, если спектакль хороший — актеры молодцы. Eсли я не воспринимаю спектакль целиком, значит, для меня он не удался.
— Что бы вы посоветовали тем, кто хочет стать театроведом?
— Любите театр, а остальное приложится.
***
фото: Анна Николаева.