Пришла неискусственная весна
В эпоху, когда войны — гибридные, ложь — международный тренд, а тысячи людей ищут утешения у чат-ботов (электронных собеседников), вопрос об искусственном и настоящем стоит остро.
Много споров об увлеченности гаджетами. Некоторым исследователям кажется, что мы разучились воспринимать реальную жизнь как единственную. Тратим свое непонятно на что. Не ценим чужую. Другие считают, что этого мы не умели и без гаджетов, так что нечего «на зеркало пенять…» А вот Алексей Гринбаум, автор книги «Машина-доносчица. Как избавить искусственный интеллект от зла?», находит, что человеческий способ познавать настоящее — это создавать искусственное.
Пусть решит жребий
— Чтобы понять, как летают птицы, мы создали летательный аппарат похожий на птицу. Чтобы плавать под водой, мы пытались создать что-то, похожее на рыбу, — рассказывает Алексей Гринбаум на лекции в школе перспективных исследований.
То, что мы пытаемся создать нечто, напоминающее человеческое мышление, — не удивительно. Но Гринбаум — исследователь французского университета. Он точно знает, что искусственный интеллект в развитых странах вызывает много вопросов. Особенно у юристов. Что, если машина, управляемая внутренним алгоритмом, кого-то убила? Кого в этом случае судить? Ведь над ее созданием трудится не только инженер и программист, есть также тренер, который учит машину, есть тестер, который должен протестировать всевозможные нештатные ситуации. Именно поэтому в Германии уже сейчас есть специальная комиссия, которая занимается вопросами ответственности за поступки искусственного интеллекта.
— Компания «Майкрософт» создала чат-бота, который имитировал диалоги с клиентами в социальной сети. Инженеры подумали так: чем дольше собеседник включен в беседу, тем успешнее действует чат-бот. Логично? Eсли мы общаемся, значит, беседа интересная? — хитро улыбается Алексей Гринбаум. — Ну, чат-бот очень скоро сообразил, что охотнее всего люди общаются, если их… оскорбить.
Бота уничтожили, хотя свою задачу он выполнил идеально, люди реагировали на его оскорбления очень долгими разъяснениями.
Алексей Гринбаум в своей книге размышляет, кому стоит доверить прописывать «мораль» в машину и стоит ли это делать вообще.
— Мы провели исследование, задали вопрос людям: что если перед машиной встает ситуация, когда жертвы неизбежны? Кого спасать в первую очередь? Выяснилось: в Eвропе и России считают, что нужно спасать как можно больше людей. А в Бразилии считают, что нужно спасать самых молодых и успешных. В Китае — законопослушных. Выходит, человек и сам не знает, как поступить правильно, — резюмирует исследователь.
Алексей Гринбаум напоминает: пусть в Японии люди и оформляют браки с роботами, машина остается машиной. Она не думает, не осознает, не радуется и не досадует. И потому от морали ее тоже стоит избавить, заменив случайными решениями. То есть, кого спасать первым, пусть решит жребий.
Электро-балалайка
В филармонии в эту субботу состоялась премьера. Впервые на сцене прозвучала симфоническая картина «Граф Суворов» Антона Танонова для контрабас-балалайки Михаила Дзюдзе и симфонического оркестра — нашего, филармонического.
Михаил Дзюдзе — единственный в мире солист на контрабас-балалайке. Инструмент этот похож на обычную балалайку, но увлеченную в несколько раз. Звучание специфическое, и произведений для нее практически не пишут. Многие композиции, прозвучавшие на концерте, были переделаны из контрабасных партий. А Антон Танонов написал музыку для электронного варианта этого инструмента.
Да, контрабас-балалаек на сцене две. Одна «натуральная», а другая «искусственная», то есть электронная. Звук первого инструмента казался глухим, грубоватым и даже местами дребезжащим, что свойственно струнным щипковым. То ли дело инструмент электронный! Такая контрабас-балалайка выдает энергичные музыкальные рифы, и кажется, будто попал на рок-концерт. С концертом сближает и то, что отличить по звучанию электрогитару от электро-балалайки довольно сложно.
Смотреть за этим противостоянием современной техники и настоящего инструмента любопытно. Когда начали играть старинный русский романс «Очи черные», электронную балалайку пришлось отложить. Не напрасно. В компании филармонического оркестра, грубоватая, но самобытная контрабас-балалайка показала себя прекрасной солисткой. Именно эту композицию слушатели потребовали исполнить на бис. И Михаил Дзюдзе не отказал.
Без людей — сложно
Театральный перфоманс длиной в 12 часов провел актер молодежного театра «Ангажемент» Никита Борман. В холл торгового центра «Кристалл» он поместил прозрачную коробку с кроватью, холодильником, столом и стулом, вешалкой с одеждой. Все это — декорации спектакля «Метаморфозы», пластической драмы по «Превращению» Кафки.
Никита провел в этом кубе 12 часов. Напомню, что в книге Франца Кафки главный герой однажды утром обнаруживает себя огромным насекомым. Больше он не может ничего, даже встать с кровати, а до этого обеспечивал всю семью. Поначалу родственники испытывают к главному герою сочувствие, после, когда жить приходится впроголодь, — раздражение. А после его смерти — облегчение. По сюжету героя запирают в комнате, с глаз подальше. Возможно, поэтому и действие перфоманса происходит в четырех стенах. Сам актер предпочитает не объяснять идею перфоманса.
— Пусть каждый решит для себя сам, — говорит Никита Борман. — Не думаю, что все поняли его так же, как я, но, по большому счету, это не важно. Гораздо дороже сам факт произошедшего… На предложения сделать перфоманс короче я отвечал отказом, так как я по сути сейчас нахожусь в состоянии повышения собственной творческой и актерской планки, и театральный экстрим меня привлекает. К тому же такое длительное нахождение в кубе, как мне показалось, играло на идею перфоманса, которую я для себя сформировал.
Актер отмечает, что в кубе было, как в жизни. Тяжело оставаться наедине с собой, а вот когда появлялся зритель, появлялся и интерес, и смысл в происходящем. Действительно, в кубе, на улице или на сцене, но театр начинается тогда, когда в зале появляется человек. И возможно, не только театр.
«Пускай меня простит Винсент Ван Гог…»
«…За то, что я помочь ему не смог». Этими строчками закончил свой рассказ о постимпрессионистах художник Олег Федоров на лекции, которая состоялась в воскресенье в творческой студии на шестом этаже регионального отделения Союза художников России. Впрочем, назвать выступления Олега Федорова лекциями — трудно.
Он читает свои и чужие стихи о художниках, рассказывает о том, что происходило в их жизни. Иногда показывает кадры из фильмов, которые тоже создают особую атмосферу. Искусствоведческие лекции Олега Федорова больше похожи на спектакли. И ощущения от них тоже такие, будто не только узнала что-то новое, но и пережила что- то особенное.
Большинство постимпрессионистов умерли непризнанными, в нищете и отчаянии. Теперь же их картины только растут в цене, а знаменитые музеи гордятся их наличием. Интересно то, что в России очень многие работы постимпрессионистов оказались благодаря нашим купцам. Благодарность за их вкус Олег Федоров тоже обернул в стихотворную форму:
Он при жизни практически был никем,
волком выл от безденежья и ожидания.
Зато после жизни возрос Гоген
в цене и растет неустанно.
В Эрмитаже и в Пушкинском есть холсты,
если точно, то 30 с лишним.
И с чутьем, и со вкусом были наши купцы.
За что им спасибо, конечно.
Предсказуемо задумываешься о судьбе наших художников. Несмотря на то, что их работы хранятся в запасниках музеев, мы часто не знаем даже их имен. А стоило бы. Хоть сегодня найти время и заглянуть в выставочный зал Союза художников. За вход денег не берут.
…Одним из главных событий этих выходных стала «Крымская весна». Фестиваль, посвященный пятилетию присоединения Крыма, охватил всю страну. Впрочем, пока кто-то радовался самому факту присоединения, другие подсчитывали расходы и последствия, которые Россия понесла за эти пять лет. Все эти споры, радости и горести я наблюдаю со своего гаджета. А потом поднимаю голову и понимаю — весна вокруг меня совсем не крымская. Eще прохладная, снежная и уже солнечная. Но, главное, самая настоящая.
***
фото: Со сцены филармонии впервые звучит симфоническая картина «Граф Суворов» ;Михаил Дзюдзе.