Золотой возраст «Заречья» — время дизайна и качества
Бывая в гостях у друзей и знакомых, на минутку заглянув по делу к соседу или сослуживцу, невольно обращаешь внимание: в редкой тюменской квартире нет набора корпусной мебели, стола-конверта или, на худой конец, тумбочки под телевизором, изготовленных на Тюменской мебельной фабрике (ныне АО «Заречье»). Так что «зареченцы» в особом представлении не нуждаются. Однако полувековой юбилей (АО «Заречье» отметит эту знаменательную в конце января) — событие. И повод, чтобы оглянуться назад, подвести итоги и наметить планы на будущее.
Официально датой рождения мебельной фабрики считается 30 января 1945 года. Именно тогда, в последнюю военную зиму, на базе допотопных столярных мастерских горпромкомбината на Большой Заречной было принято решение развернуть мебельное производство.
Впрочем, до знаменитых тюменских «стенок» было еще далеко. Выпускали здесь тогда все, в чем была крайняя нужда в тяжелую послевоенную пору, самые различные столярные изделия: стиральные доски и сундуки, тракторные сани и зерносушилки, табуретки, столы, стулья и прочую кухонную утварь.
Позже «зареченцы» перешли на выпуск комодов, сервантов, шкафов для платья. В шестидесятые годы первыми в области стали работать с полиэфирными лаками и выпускать полированную мебель, очень хорошо раскупавшуюся и тюменцами, и соседями.
Но ажиотажный спрос на продукцию тюменских мебельщиков пришелся на эпоху пустых прилавков и все еще твердого рубля. Помнится, еще несколько лет назад в мебельных магазинах запись шла на месяцы вперед и жаждущие обзавестись набором корпусной мебели занимали очередь у дверей с ночи. Объем продукции возрастал, но…
— Но сама фабрика… хирела, — рассказывает генеральный директор АО «Заречье» Сергей Кивелин. — Вроде бы парадокс: объемы продукции возрастали, а техническая база приходила в упадок. В 1971-1992 годах мы входили в состав объединения «Тюменьмебель» и не имели даже собственного счета в банке. В погоне за объемом продукции технологический процесс был максимально упрощен: на фабрику приходили уже готовые детали и рабочие занимались в основном лишь сборкой и упаковкой корпусной мебели. Толковые специалисты, не желавшие терять квалификацию и заниматься рутинной работой, увольнялись.
Поэтому в 1992 году, когда фабрика стала акционерным обществом, многое пришлось начинать с нуля. За это время здесь появились собственное прессовое оборудование и новый цех, освоено зеркальное производство общим объемом в 100 тысяч квадратных метров зеркал в год, и предприятие приступило к выпуску самой современной мебели.
По мнению генерального директора в Западно-Сибирском регионе у «зареченцев» практически нет конкурентов: единственная фабрика, способная соперничать с тюменскими мебельщиками, находится в Барнауле.
— Во многом это заслуга наших художников-дизайнеров Валентины Нелюбиной и Надежды Бологовой, прежде работавших в Московском институте мебели. Два года назад мы предложили им сотрудничество и не ошиблись. Нелюбина — автор набора корпусной мебели «Барс» и набора офисной мебели, Болотова — наборов «Заречье» и «Зеркальный». А здесь опытные образцы разрабатывают наши мастера из экспериментальной бригады — Георгий Киреев и Борис Шепелев.
Безусловно, у АО «Заречье» проблем не меньше чем у любого другого промышленного предприятия. Это и налоги, съедающие девять десятых всей прибыли, и отсутствие средств для закупки современного оборудования и невозможность (хочется надеяться, только пока) развернуть-таки расширенное воспроизводство. Потому, наверное, и чувствуется горчинка в предпраздничной суете. И тем не менее коллектив здесь укомплектован «на все сто», и продукция расходится неплохо. Особенно в фирменных магазинах АО «Заречье», расположенных на Ямской и Большой Зареченской, где торговая надбавка всего 8 процентов. Наверное, потому, что зареченцы нашли на пути к рынку собственную колею, девиз которой «Дизайн и качество».
***
фото: На снимке: чествование ветеранов фабрики по случаю юбилейных торжеств. Фото Сергея Киселева;На снимке: столяр экспериментального участка по изготовлению перспективной мебели Георгий Киреев. Фото Сергея Киселева