Я так ничего и не понял
На этой неделе на меня как на редактора газеты «Тюменский курьер» составили два протокола, да третий я отказался подписывать.
В чем прегрешения мои и «Курьера» перед региональной инспекцией по защите свободы печати и массовой информации из Eкатеринбурга?
Не стану скрывать: аз грешен. Ну не высылал я обязательные бесплатные экземпляры нашей газеты в вышеупомянутую инспекцию, чем лишил ее возможности защищать в моем лице свободу печати и массовой информации. Эту вину я сразу признал и обещал тотчас все выслать. Я даже предложил госпоже инспекторше Наталье Тарабукиной взять всю подшивку. Но она отказалась. Тяжело везти. Тем более что «Курьер» не один такой скромный.
С другой стороны, будучи стойким противником всякого формализма, я абсолютно уверен, что никто нашу газету в инспекции, контролирующей свободу печати на громадном издательском пространстве, не читал и читать не будет. Это же выше человеческих сил, столько читать! Я не стал обижать инспекцию нехорошим предположением, что она намерена выполнять план по сдаче макулатуры в Eкатеринбурге, а просто посомневался по-интеллигентски: а зачем?
На что мне сурово было отвечено: раз написано в законе, должно быть исполнено. Конечно, должно быть, согласился я и опять спросил: а зачем?
Закон плохой, сказала госпожа Тарабукина, но выполнять его надо. А я и не спорил. Отправлю. Правда, денег жалко.
Второе расхождение с инспекцией было более принципиальным. Госпожа Тарабукина указала мне, что мы скрываем от широких читающих и инспектирующих масс своего издателя и не указываем его адрес в выходных данных. «Но у нас нет издателя», — говорю я. Показываю устав и учредительный договор — нет ни слова об издателе. Нету! Госпожа вяло спорит, наконец соглашается: «У вас сама редакция — издатель», но тут же плавно возвращается к старому: в выходных данных должен быть указан издатель (которого нет).
Этот протокол я подписывать отказался. Мы расстались взаимно недовольные друг другом. Мне было сказано, что протоколы о нарушении закона поступят в суд, который и определит меру административной (слава богу!) ответственности.
А мне подумалось вот что. Газеты, честно говоря, буквально влачат жалкое существование. А инспекция, созданная ради свободы печати, вдруг сваливается как снег на голову и пытается подъехать на них хоть остановку, как на подножке трамвая. Самое интересное, что буквально на днях президент Eльцин заявил, что «в переходный период прессе без поддержки государства не обойтись». Инспекция, как орган государственный, видимо, тоже решила поддержать газеты. Правда, очень оригинальным способом.
Ну что же, до встречи в суде?