Тюменские актеры построили свой «Замок» и весело живут в нем…
Они курят настоящие дорогие сигары, и с удовольствием кувыркаются через необъятные кресла из итальянского гарнитура. А народный артист Республики Коми (никаких шуток, так в программке напечатано!) Г.Щербаков в роли «драмодела» Тураи «ломает комедию» жизни, создавая из обломков собственную смешную драму. И он же ну очень аристократично наливает себе настоящий дорогой французский коньяк «Наполеон» (не путать с бурдой в наших железных будках за 25 тыщ). Несколько прожекторов усиливают свет, и я из 6-го ряда отчетливо вижу фирменные прибамбасы на бутылке.
Архитектором «строительства» стал знаменитый кинорежиссер В.Меньшов, выбравший для своего дебюта в качестве театрального постановщика нашу труппу, так что теперь мы тоже будем мечтать хотя бы о маленьком тюменском «Оскаре». Он остался верен своей эстетике и предложил актерам разыграть действо по всем классическим канонам русской реалистической комедии. А сие означает бурные потоки чувств, каскад шуток и парад искрящих всеми психологическими токами характеров. И вот комедия ошибок венгерского драматурга Ференца Мольнара поет в Тюмени торжествующую песню любви. Песню, рожденную из закулисной (в прямом смысле слова!) интриги, из трех и более угольников, образованных влюбленными и любовниками, женами и мужьями, которым, где завистливо, а где сопереживательно аккомпанируют «и другие сопровождающие лица».
И никакой пошлости, новомодных порнушно-чернушных приемов, ставших театральным «СПИДом» текущих российских сезонов. Лишь в сцене с персиком я сначала решил, что В.Меньшов изменяет самому себе — блистательный герой-любовник А.Бузинский в роли непобедимого премьера Алмади вдруг встал в позу еще одной звезды (но уже американского шоу-бизнеса) Майкла Джексона. Это когда ладонью «подбадривают» главное мужское достоинство. Но ведь это же комедия, и нас еще раз провели: просто туда почти закатился персик, исполнивший в спектакле ту древнюю роль, которая еще в античные времена была обозначена «яблоком раздора». И безумие любви Париса и Eлены снова волнует иные страны и миры, докатившись до Тюмени.
Подтверждается старая истина, очень поэтично оформленная великим Шекспиром: весь мир — театр, и люди в нем-актеры.
Большой успех очередной премьеры нашего театра, помимо режиссера, органичного и неистощимого на комические краски актерского ансамбля, по праву разделяют все цеха, дирекция, на все сто изыскавшая материально-технические ресурсы для столь «энергоемкой» постановки. Что касается сценографии, реквизита, художественного и музыкального оформления — они вполне на уровне, особенно костюмы, хотя в отдельных сценах вздыхалось: «живут же люди».
Суть теплого приема премьеры у тюменской публики (спектакли и сейчас идут с аншлагом) — в человечности, гуманистической радости жизни, которыми переполнены режиссер и исполнители. Не нами сказано, что мир людской побеждает, когда смеется. В любые времена, перестройки и реформы.
Суть и в интриге, мастерски закрученной в этой пьесе. В некий замок, ставший местом приятного отдыха и безмятежного времяпровождения дружественной хозяину-графу творческой элиты, без уведомления приезжают драматург Тураи (исполнитель уже представлен — Г.Щербаков) и его коллега писатель Гаал (арт. В.Орел). В эту компанию многое повидавших творцов входит и молодой композитор Адам (артисты М.Заец и А.Плац), пылко влюбленный в приму оперетты Анни (артистки Т. Пестова и М.Слепнева).
Обсуждая предстоящую женитьбу Адама, утонченно и со смаком вкушая бытовые прелести замка, троица неожиданно выслушивает бурное объяснение любовников со стажем Алмади и Анни. Горящий негодованием Адам то падает без чувств, то изучает потолок, то хватается за пистолет. Сие происшествие возбуждает фантазию Тураи, и со скрипом идущая работа над очередным шедевром получает благодатный толчок. Более того, перенося на бумагу ночные события, «небоскребную» высоту вожделений Алмади и выжатый «лимон» результата, драматург спасает честь примадонны, охлаждает женатого премьера и возвращает веру в любовь юному сочинителю опереточных мелодий. Как? Да заставляет поверить своих друзей в то, что ночная сцена была репетицией его нового шедевра. Закаленные мастера подмостков повторяют самих себя, нервно поглаживая персиковые прелести, Адам и Анни тают в финальных объятиях друг друга.
Лишний раз премьера «Комедии в замке» показала богатейшие возможности нашей талантливой и умной труппы. Она прекрасна — и во грехе, и в жажде настоящего выбора любимого — наша Т.Пестова. Более всего кинжал ИТ черная молния ее чувств в финале. О, ее героиня знает, что это — последний рубеж романтики и обновления, и она бьется за него до конца, до победы. Г. Щербаков и В.Орел составили иронико-«руководящий» дуэт всего действа, ловкими словесными уколами направляя интригу, они счастливы, получив право на свое появление в качестве действующих лиц на сцене жизни.
А. Плацу нелегко в таком окружении, но опытные коллеги помогают ему справиться с ролью, хотя — «если бы молодость знала, если бы старость могла»… И он скоро сменит свой белый костюм на черный элегант мэтров. Искусят… Запоминается в роли лакея арт. Р.Нагорничных. Мудрая энергия бытия, ироничное самоуважение к своей роли в жизни заставляют нас увидеть оборотную сторону медали, принимать все беды и восторги как преходящее течение времени и с достоинством пить чашу сию…
Острый характер, оригинальный типаж среди человеков демонстрирует засл.арт. Республики Казахстан С. Кутьмин. Вы его знаете по роли палача в замечательном спектакле главного режиссера тюменской драмы А.Ларичева «Жажда над ручьем». Мастерское исполнение! В новой премьере он играет секретаря хозяина замка, что позволило актеру с блеском показать сатирический портрет своего героя. Этот любитель сцены и охоты, скучной регламентации жизни своим нелепым вмешательством в интригу неплохо способствует осуществлению замысла Тураи.
Не знаю, как долго продержится итальянская мебель и хватит ли средств у дирекции на настоящие дорогие сигары и «Наполеон» (Владимир Здзиславович, «Мартель» все-таки лучше!), но завораживающая феерия чувств и красота человеческих приключений духа и тела очень любы и зрителям, и актерам. Ведь именно смех — самое надежное лекарство нашего театра, влекущее всех смертных к лицедейству. И тем бессмертны мы все…