Полевой цветок
Историю эту мне рассказал Вадим Николаевич Соколов незадолго до того, как слег в очередной раз. Нынешний День Победы однополчане встретят, увы, без него. Тем драгоценнее последнее воспоминание ветерана об одном из эпизодов минувшей войны.
…Парашютисты-десантники прыгали к своим: на территорию, освобожденную белорусскими партизанами. Небольшая группа — всего семь человек. Народные мстители задумали провести операцию против карателей и попросили с Большой земли помощи — опытных минеров.
Самолет благополучно пересек линию фронта. И еще много времени прошло, прежде чем под крылом мелькнул условный сигнал — костры, разложенные треугольником. Короткая команда — и в ночь, во тьму, устремились десантники во главе с командиром.
Eдва приземлились, услышали окрик: «Стой! Откуда?» — таков был условленный пароль.
— Хозяин прислал! — ответил Соколов, с любопытством рассматривая партизана.
И вот он привел группу к полотну железной дороги. Работали четко, сноровисто: трое подкапывали полотно, двое прикрывали фланги, еще двое — наготове в лесочке. Мины поставлены! Соколов приник ухом к прохладному рельсу ?-вдалеке шел эшелон. Все стремительно скатились с насыпи и скрылись в лесу. Вовремя: из-за поворота выползал поезд… Окрестности огласились грохотом.
А на подступах к селу неожиданно ударила автоматная очередь. Соколов заметил, как василек, что рос совсем рядом, упал, срезанный пулей. Боец машинально подобрал цветок. Положил в нагрудный карман гимнастерки.
И началось, загрохотало! Фашисты обрушили на горстку храбрецов лавину огня. Заухал миномет. Одна мина ударила совсем рядом. Вадим припал к земле. Снова взрыв — и яркая, ослепительная, как молния, вспышка. Соколов будто оглох. Но продолжал руководить боем и расчетливо стрелять. Рядом ранен Володя Павлов. Он застонал и, стиснув зубы, выкрикнул: «Где же наши?»
— Придут! — подбодрил командир. — Надо продержаться!
Что-то тупо ударило по ноге. Затуманилось сознание, только сердце стучало часто-часто, гнало кровь к горлу, пульсировало в голове. Силы покидали Вадима, но он не сдавался, продолжал вести огонь. Сквозь пелену тумана ощущал пряные запахи трав, слышал лающую трель пулеметов, хлесткие, как удары бича, винтовочные выстрелы.
Справа поднялись в атаку партизаны. Но неожиданно цепь залегла будто подкошенная — это с высотки ударил фашистский пулемет.
Четко, будто смотрел не он, а кто-то другой, увидел Вадим Соколов высотку и вражеского пулеметчика, преградившего путь партизанам. Над огневой точкой вился сизый дымок, ствол пулемета беспрерывно изрыгал смерть.
И Вадим пополз. Под свист пуль, превозмогая головокружение и усталость. Он полз, пока не добрался до удобной позиции. Теперь пора! Главное — не промахнуться, не подвел бы глаз, не дрогнули бы руки. Мысленно он приказал себе: «Огонь!»
Пулемет заглох. Стало тихо. Только сердце стучало в груди…
***
Соколова подобрали на откосе. Жизнь в нем едва теплилась. Ночью заботливые руки подняли носилки с раненными в самолет. Уже в госпитале Вадим узнал о том, что за проведенную боевую операцию награжден орденом красной Звезды. А в первое же собственноручно написанное в далекую Тюмень письмо Соколов вложил полевой василек — память о жестоком бое.