Маленькие рассказы о Большой Беде
(Начало в NN 9, 13, 15, 16)
Атака
Эх! Мать его так! Где наша не пропадала! БМП, взревев двигателями, как на параде, в ниточку выстроившись, понеслись вперед. Когда до позиций противника осталось метров семьдесят, открыли огонь из пушек и пулеметов Серега Копча, Саша Тимофеев и Игорь «Солнце». В ответ с чеченских позиций открыли ответный огонь из гранатометов, ПТУРов — противотанковых управляемых ракет, АГ-Сов — автоматических гранатометов — и всех видов легкого стрелкового вооружения. На окраине села стоял новейший БТР-90 и тоже вел огонь по нам. Вот дела! У нас таких машин нет, а у боевиков есть… Впрочем, в бою не до особых рассуждений. Мой ПК работал, как клепальный молоток — столько же грохота, но результаты его работы были несколько другими…
Наша «стошестая» уже была подбита сразу из двух гранатометов, загорелась, мы бросили ее и перебежали к «сто седьмой», которая пока была цела. Под ее прикрытием скопился десяток парней. Пока мы бежали, одна БМП наехала на чеченский ДОТ и «задавила» его, но тут же встала — подбили в упор. Eдва мы добежали до «107-й», как в толпу попала чеченская граната, и почти всех ранило. Как ни странно, у меня не было ни царапины, а Димку Волкова ранило в левую ногу. Взрывом его опрокинуло на спину, но, не потеряв самообладания, он умудрялся отстреливаться от подбегавших чеченцев. Я упал за борт «стоседьмой» и, прикрываясь с другой стороны «улиткой» от АГС,- стрелял из пулемета, не давая «чичикам» приблизиться к Димке. Он вдруг закричал:
— Наумыч, сзади! Каспер! Горит Каспер, горит Каспер!
Оглядываюсь… бросаю пулемет — и к Олегу.
Он лежит с развороченной правой ступней, лицо в крови, а волосы горят костром, я оттащил его подальше от машины метров на двадцать. Неужели все подбиты?! Ни одна не движется… Все, приехали… Кричу ребятам — нужно отступать. До наших позиций около полутора километров, и поддержки так и нет. В это время дернувшаяся «стовосьмая» была подбита из ПТУРа — ее башня подлетела в воздух, перевернулась и упала невдалеке от нас… В башне в это время находился Игорек «Солнце» — его разорвало буквально в мелкие клочки, впоследствии его так и не нашли, в этой же машине был механиком-водителем «Старый» — Слава Пузин, если не ошибаюсь, из Сургута — от него остался только жетон-«смертник». ПТУР — штука страшная, и вот мне пришлось воочию наблюдать его действия: секунда — и на глазах нет твоего товарища… Сперва даже и не сообразишь, что к чему…
Командира Костика ранило сразу двумя пулями в руку, позже ее отрезали, это уже в Самаре, а пока мои друзья гибли один за другим. Лучшее подразделение полка расстреливали в голом поле, как мишени в тире. Ни укрытый, ни обещанных танков, ни артиллерийского прикрытия.
— Танки! Танки давайте, суки! -помню себя, кричащего эти слова и стреляющего, стреляющего, стреляющего… Не добежали до «стоседьмой» два друга -«Малой» и «Стукач» — стрелок-радист, вероятно, были убиты снайперами. Минутой раньше погиб пулеметчик-гранатометчик Стае. Из развалин ему прямо в грудь ударил чеченский гранатомет… Стаса буквально перерубило пополам…
А, сволочь! В патроннике разорвало патрон! Бросил теперь негодное оружие и спрятался за дверь БМП. Гляжу… сидит «Зеленый» с оторванной по колено правой ногой и осколком в глазу… Мы с подбежавшим Олегом Даниловым загрузили Eрмека в десант, туда же забрались все, кто остался в живых. Механик «стоседьмой» тоже ранен в голову, вести машину не может… Сажусь на его место, включаю заднюю передачу, и в этот момент в левый борт -удар, вспышка, грохот. Это влетел снаряд от «Шмеля». Ничего не вижу, кроме зелено-желтого света. Чувствую — с десяток осколков впились в тело. Пошевелился — нога! Спрашиваю:
— Э! Все живы! Эй!
— Да вроде пока все…
— Поехали!
Кое-как, до сих пор не понимаю, как — сидел-то я в машине затылком вперед, — давлю на педаль газа и куда-то рулю… Eдем, едем задом наперед и выехали… прямо к тому арыку, где расположение нашего батальона. Бывает ведь в жизни и такое везение. Представляю, как появился весь раскуроченный БТР — с развороченными бортами, оторванными люками, буквально истекающий кровью… А в нем мы, тоже залитые кровью, своей и товарищей… Потом ничего не помню… Очнулся уже в вертолете — летим в Северный. А дальше были госпиталь в Самаре и представление к наградам. Для многих и этот бой, и этот госпиталь были последними… Даже для оставшихся в живых…