Карты — на стол
Очень своеобразная у нас в» Тюмени художественная критика. Пишут мало, а если и напишут, то остальные критические зоилы тут же устраивают игру в «жмурки». Заочно «заведут» бедного автора на страницы своих возлюбленных изданий, быстренько «накинут» смирительную повязку, хорошенько «покрутят» на месте и — давай всякие ехидные слова про него говорить. А ты лови их — резвящихся и ликующих.
Воттак получилось с театральной «газетой в газете», которая стабильно выходила весь сезон в «Курьере» (с прошлой осени до нынешнего лета). Сию небесполезную культурную акцию осуществили, помимо редакции, областной комитет по культуре (Александр Шишкин) и Тюменский союз театральных деятелей (Владимир Орел). И весь июнь — то там, то сям — коллеги понаслаждались забавой с нашей «Ложей». Жаль, что в забаве поучаствовали и творческие работники местных театров. «Ложа», мол, оказалась слишком комфортной и расточала благолепие своих оценок на постановки и исполнителей.
Так ведь как сделать замечание, какую форму избрать, дабы высказать негативные оценки. Они в «Ложе» были, но только в той уважительной и слегка иронической окраске, чтобы не грубить и не хамить. Хорошо, говорите про иные мнения, сугубо отрицательные разборы, противоположные рогачевским? Смею утверждать, что «Ложа» никогда и ни перед кем не закрывалась. Было бы куда интересней в параллель моей рецензии на премьеру «Леса» поместить «разгромный» шедевр коллег. Правда, в этом случае нужна рукопись, а не эмоциональный душ из холодных слов.
Опять меня «крутят» — за принципиальную поддержку эстетической линии наших театров. Мол, не замечаю вторичное в выборе пьес и постановочных решений. Не зову нашу драму показать энтакое, чтобы уподобиться бессмертному Тарелкину (из трилогии Александра Сухово-Кобылина), который любил, теряя штаны, бежать впереди прогресса.
Нет, милые мои, за тенденциями и модой слежу. Недавно удалось познакомиться с мировой скандальной сенсацией — версией литовского режиссера Эймунтаса Някрошюса по чеховским «Трем сестрам». Спектакль поставлен и показан этой весной в Северной Америке. Някрошюс пошел в гору в годы перестройки. Eго социально-философская символика в авангардном ключе развенчивала мифы советской жизни. Протест и анализ, возвышенная трагедийная оценка тоталитарных мерзостей. Критика захлебывалась в покаяний и комплиментах.
Прошло 10 лет. Мэтр поставил Чехова за океаном. В прологе на сцене под «Болеро» Равеля выделывают свои кренделя три сестры. Физически и телесно отдаются радости — истек год траура после смерти отца. В город вошла воинская часть и обострила ихний секси-интерес. Вот Вершинин появляется в доме с визитом вежливости. Дамы (ужимки + хи-хи-кс) выстраиваются в шеренгу и довольно открыто «докладывают» герою о своей «боевой готовности». Дом заполняется полным комплектом военных, дабы начать нескончаемую серию хмельных сатурналий. В потреблении огненного напитка «м» и «ж» сравняли полы. Тогда гражданское лицо, неудачник — школьный учитель Кулыгйн, желая утереть нос офицерью, преподносит в день именин Ирине книгу и кактус. Герой, прогнувшись, поместил их на своей спине. Ирине такой ход в кайф, она вооружается ножом и хочет скушать колючий дар.
На сцене появляются гимнастические кони, которых тут же опробуют сестры, Наташа демонстрирует измену мужу, выставляя публике ну очень большой живот. Маша, расставаясь с Вершининым, берет в рот его папиросу с горящего конца и сливается губами с губами боевого командира. А что знаменитая дуэль? Да выстрел шампанского, ибо всем чего-то там поскучнело…
Оно, конечно, постсоветский авангард очень хочет утвердить себя во всех пределах. Устами своего гуру Виктора Eрофеева он наконец-то «честно исследует природу зла в человеке». Зло, как ни крути, категория эшческая. Флаг вам в руки, ребята, али куда хотите. Только зачем путать этику с сексологией? Недавно один американский музыкант бодро сбацал рок-н-ролл на фоно без рук, а только своей «третьей мужской ногой» («Культура», 1997, N 24). Зря стараетесь, их не догнать….
А главный режиссер тюменского театра кукол и масок Григорий Гольдман скоро покажет’ вам своих «Генералов в юбках», а главный режиссер тюменского театра драмы и комедии Алексей Ларичев — своего «Нахлебника». Но не ради того, чтоб попасть в книгу Гиннесса за обилие выпитого и съеденного, а также оригинальных картинок интимных приключений и садомазохистских приветов. Духовное преображение зрителей, живущих в это странное суматошное время, поиск, и, обретение столь нужных сейчас людям, нравственных опор .доставляют суть текущих исканий местного театра. «То ли мед, то ли горькая чаша, то ли адский огонь, то ли храм… Все, что было его — нынче ваше. Все для вас. Посвящается вам» (из последних стихов Булата Окуджавы).
Eще раз прошу Владимира Орла — давайте соберемся под эгидой СТД для творческой беседы по итогам закончившегося театрального сезона. Пригласим всех пишущих — от Виктора Eгорова до Леонида Ткачука. Всех, кому интересен наш театр. Пусть по алфавиту и высказываются. Мой главный редактор идею одобрил, напечатает стенограмму. Тут уже игры в «жмурки» не получится. Не придут — дадим список приглашенных. Пусть будет игра в открытую. Онатоже интересна.