Восемь красок на нотном стане
Провожая нас с фотокорреспондентом, художник Павлов сказал между прочим, что вышли в свет 14 тысяч его картин. Сперва я пропустила это мимо ушей, но потом, что называется, дошло: 14 тысяч!
— Да пошутил я! Просто в перекидной календарь на 1998-99гг. вошли некоторые мои картины: натюрморты, пейзажи. А тираж его 14 тысяч экземпляров.
Картины Павлов пишет обыкновенными масляными красками (производство Ленинграда) и для смягчения засыхающих красок сам готовит масло. Рамы выпиливает тоже сам.
…В селе Дмитриевское Ивановской области в 1951 году в семье рабочих родился мальчик Саша. Родители на растущего сына возлагали большие надежды. В то время модным было выучиться на какого-нибудь инженера, и успевающему в учебе мальчишке прочили карьеру. Однако Саша Павлов поступил в Ивановское художественное училище.
— В доперестроечное время художникам разрешалось официально не иметь постоянного рабочего места. Художники были свободны в выборе работы и, в хорошем смысле, постоянно были безработными — естественно, не получая за свою безработность зарплату.
— А вы умеете еще что-нибудь?
— Я менеджер художника Павлова, его снабженец (ну, своего рода завхоз, поскольку надо купить кисти, краску, полотно и пр.). Мою в мастерской полы — значит, работаю за техничку, строгаю нужные мне вещи, сам ремонтирую мастерскую. Мыслю…
Получается своего рода маленькое производство. Атак вся моя жизнь проходит на грани юмора. И я могу похвастаться тем, что у меня самая большая коллекция картин художника Павлова.
— Все картины вы держите в мастерской. Я так понимаю: их стоимость высока. Приобрести картину позволят себе единицы. Но неужели вы не получили бы большего удовлетворения от работы, будь она даже самая дорогая для вас, если бы картина висела дома у истинного, но бедного ценителя?
— Отчего же не получу? Собственно, на многие уступки в цене я и иду. Чаще делаю копию с понравившегося оригинала. Копия нисколько не хуже, а порой намного лучше уже написанной картины.
Когда работаю с натуры, что- то по времени не удается завершить до конца. А копия — это уже другой вариант, и что не успел решить — дорисовываю в другой работе. Выбираю часто иной цвет. Новая картина становится мягче или насыщеннее, воздушнее или реалистичнее.
Картины, которые остались в мастерской, готовятся к выставке. Вот если бы я был графом, то построил бы два дворца с прекрасным освещением. Развесил бы в них свои картины и показывал всем желающим. Пока мои картины мне нужны, духовно нужны. С ними мне-работается легче.
— А как насчет заказных картин?
— Eсли картину заказывают в офис или в квартиру, обязательно смотрю место, куда ее хотят повесить. Для меня важно, насколько картина «впишется» в окружающую обстановку. Каждую работу нужно смотреть с определенного расстояния. Маленькая картина может удержать пространство. Большие размеры — для большого пространства. И если честно, то заказы — единственная гарантия реальных денег.
Eсть опасения за хорошую картину, проданную задешево. Думаю: раз куплено дешево, дешево будет и отношение. Мои картины есть в частных собраниях России, Франции, Германии, Польши.
— Почему в вашей коллекции больше натюрмортов?
— Природа красива. Когда работаешь с натуры — все идет от чувства. Адекватно натюрморт на полотно не перенесешь — это ведь не ксерокопирование. Что-то меняю с учетом профессиональных вещей. Усиливаю или смягчаю цвет. А цвет на холсте должен звучать как музыка, потому-то и работаю всего с 8 красками.
В любой работе передается мое психологическое состояние, настроение. И каждый раз, как пишу картину, — выхожу на определенный этап… Кроме натюрмортов я способен решать более глубокие эмоциональные темы. Сейчас в Уфе проходит выставка моих триптихов. А вот в портретах мне нравится, что лицо во многом передает человеческий характер. Сейчас очень много приносят заказов сделать портрет по фотографии.
Свою недавнюю работу «Щедрая осень» Александр Николаевич подарил вновь созданному Тобольскому музею изобразительных искусств.
***
фото: На пленэре; «Родное окно»;«Скит».