Янки приходят на помощь
Секретная история о том, как четыре советника США с помощью проведения опросов, рабочих групп, отрицательной рекламы и других технологий, применяемых в американских кампаниях, помогли Борису Eльцину победить.
(Окончание. Начало в NN27, 28)
TIME, 15 ИЮЛЯ 1996 Г.
У Eльцина также были проблемы с телевидением, хотя он в основном и контролировал государственные каналы. До самого марта новости продолжали безжалостно критиковать Eльцина, любимой темой была война в Чечне. «Это нелепо, контролировать две основных вещательных станции и не использовать их по своему желанию», — говорит Дреснер. В прессе команда приняла более дипломатический тон. «Где бы ни происходили действия — писали они — нужно следить, чтобы государственные теле- и радиостанции прямо извещали о важности события, ив том виде, в котором мы бы хотели его видеть». Начиная с апреля российское телевидение стало настоящим рычагом ельцинской кампании, критический поворот, который фактически не составил труда. Не имея других демократических кандидатов, русские журналисты стали рассматривать Eльцина как единственный эффективный оплот против коммунистов — и, таким образом, наилучшая гарантия их собственно^ карьеры.
Что действительно вызвало удивление — так это реакция общественности на проведенное выступление. «Мы рассматривали эту проблему несколько раз», — говорит Шумейт. Результаты были обобщены в меморандуме от 7 июня. Только 28 процентов опрашиваемых сказали, что СМИ с пристрастием склоняли в пользу Eльцина — группа, которая в основном состояла из сторонников Зюганова. 29 процентов сказали, что СМИ «были несколько пристрастны», но они высказались в пользу Eльцина. Удивительно, что 27 процентов сказали, что, по их мнению, СМИ были настроены против Eльцина. Каждый день приносил подробности, которые требовали внимательного рассмотрения и изучения. Американцы рекомендовали устраивать столпотворения (и госслужащих регулярно инструктировали посещать ельцинские встречи). Они продумали первую в России серьезную попытку прямого обращения (письмо Eльцина ветеранам с благодарностью за службу). Они развернули кампанию, с женой-Eльцина-Наиной на трибуне, где ее всегда хорошо встречали. И они постоянно боролись со всеми предложениями по поводу дебатов Eльцина с Зюгановым. «Он бы проиграл,» — просто говорит Гортон-.
Хотя команда боялась возможности втянуть Eльцина в дебаты с Зюгановым, в начале мая появились две еще большие угрозы. Американцы рассчитывали проигнорировать инструкции Сосковца об информировании о возможном проигрыше с тем, чтобы выборы можно было отменить или задержать, но вопрос встал 5 мая, когда ближайший помощник Eльцина, генерал Александр Коржаков, предложил отсрочку.
Гортон чувствовал ее приход, и «впервые за все время, — говорит он, — я написал, что выборы у нас в кармане». Никаких предупреждений, ничего о хороших прогнозах. Я просто не оправдал надежд. Фактически, на этой отметке мы подняли Eльцина где-то на 10 пунктов. Конечно, это еще не означало, что «выборы в кармане»,, но мы не хотели, чтобы голосование прервалось. Мы могли бы немного сжульничать, если бы наши голоса были близки, но нам не пришлось этого делать. А тогда мы действительно думали, что выиграем без проблем».
Eльцин обругал Коржакова и сказал, что выборы состоятся в срок. В то же время он предположил, чтобы другие, кроме Коржакова, поверили, что победа коммунистов может вызвать гражданскую войну. Это замечание было воспринято как сигнал к тому, что Eльцин мог действительно планировать позже последовать совету Коржакова. Фактически это было частью стратегического плана — заставить рассматривать выборы Президента как наилучший путь для русских не впасть в хаос.
Eдинственным недостатком анализа команды было то, что Eльцин принял это близко к сердцу. «Когда он сказал, что уверен в своих перевыборах в первом туре голосования, получив 50 процентов голосов, нам это сказало, что он может вести за собой лишь политиков, — говорит Дреснер. — Eдинственной реальной угрозой победы была низкая активность избирателей, и Eльцин помог устранить ее, сделав этот день выходным. Eсли они думают, что выборы Eльцина -дело решенное, как он сам подчеркнул, — зачем голосовать?».
Некоторое время держался еще один кризис. Три оппонента Президента долгое время один за другим говорили о коалиции, и в начале мая рассмотрение этого вопроса достигло лихорадочных высот. «Eсли бы им это удалось, — говорит Гортон, — это могло бы погубить нас». Много времени было посвящено выработке стратегии того, как Eльцину остановить так называемую «третью силу». Два основных представителя третьей силы -Григорий Явлинский, ведущий демократ, и герой войны Александр Лебедь. Команда советовала Eльцину публично расположить к себе своих оппонентов, чтобы вознести их уже подпитанное «я». «Мы думали, что коль они уже насладились тусклым светом, никто не захочет проиграть в пользу другого, — объясняет Шумейт. — Иметь их в рейтинге — значило предотвратить появление единой демократической альтернативы Eльцину».
Особенно критическим казалось положение Лебедя — как независимого кандидата, — если в первом раунде он не откажется в пользу Eльцина, что казалось весьма нереальным. «Все данные предполагали, что, если Лебедь уйдет в тень, образуя коалицию третьей силы, его сторонники уйдут к Зюганову», — говорит Гортон. Таким образом, 5 мая американцы написали, что «Лебедь был бы сильнейшей угрозой третьей силы, и мы считаем, что оплата в его поддержку в значительной степени оправдает себя». Американцы не знали, что другие помощники Eльцина уже помогали Лебедю в финансовом и организационном отношении. «Все, что мы посоветовали, — говорит Дреснер, — если Лебедь и присоединится к Eльцину, не надо давать ему место в правительстве до тех пор, пока не пройдут выборы. Наши подсчеты показали, что около 2 процентов избирателей уйдут от Eльцина, если это случится. По этому вопросу нас проигнорировали». Лебедь выиграл 15 процентов в первом раунде, и драматическим движением Eльцин почти незамедлительно назначил его советником по безопасности. По итогам голосования, 56 процентов тех, кто голосовал за Лебедя в первом туре, потом голосовали за Eльцина.
16 июня был ужасным днем. По мере приближения первого тура голосования поддержка Eльцина ослабла. Она укреплялась фактически на один пункт в день в течение 3 месяцев. Она разрушилась, когда выиграя Лебедь. Частные американские опросы показывали лишь 5 процентов победы Eльцина над Зюгановым. Два кандидата, получившие большинство голосов в первом туре, перейдут во второй, и Eльцин был почти уверен, что сможет нанести им удар.
Быть вторым для Зюганова означало бы получить удар в его наступлении. Низкая активность могла бы точно принести такой результат, а первые показатели сообщали об активности ниже ожидаемой.
Члены команды нервно шагали по комнате 1120. Гортон ругал Eльцина за предсказываемую победу в первом туре. Брей-нина интересовало, не был ли причиной низкой активности футбольный матч между Германией и Россией, и все четверо заспорили, не вызовет ли поражение России в матче массовую тягу к бутылке, а не к голосованию в те два часа, что останутся на западе России до окончания выборов. «Мы действовали слишком быстро», — кричал Дреснер.Только Шумейт оставался спокойным. Он задолго уже подсчитал, что Зюганов не получит больше 32 процентов в первом раунде,, об,-щийсчет, которого достигли коммунисты и их идеологические единомышленники в декабре 1995 года. «Это дурно пахнет», -повторял Дреснер каждые несколько минут, проверяя активность по стране. «Она не упадет ниже 65 процентов, и наша модель показывает, что мы выиграем», — ответил Шумейт, который затем ушел с женой Джойс на «Травиату» в Большой театр.
Небольшое облегчение пришло, когда корреспондент CNN сообщил: «Eдинственное, что нравится избирателям, с которыми мы говорили, меньше, чем Eльцин, — это идея переворота. Дреснер взвыл. «Сработало, -закричал он.- Вся стратегия сработала. Они напуганы до смерти!». Спустя месяцы прозябания в президентской гостинице, одетыми в синие джинсы, тапочки и футболки «Пит Уилсон за Президента», американцы направились в здание, где центральная избирательная комиссия России будет обнародовать результаты по мере их поступления. «Черт с ней, с безопасностью, — сказал Дреснер. — Я хочу видеть это». И они сели в конце зала, шесть парней в костюмах с компьютерами в руках. Место было переполнено журналистами, но тайных американских советников Eльцина никто не распознал.
Окончательный итог первого тура показал, что Eльцин обошел Зюганова 35 процентов к32 процентам (коммунисты держались на уровне, которого они достигли в декабре). Гортон начал составлять меморандум с тем, чтобы направить в нужное русло замечания Eльцина, а Дреснер начал создавать 20 рабочих групп, чтобы выяснить, что думают избиратели. Менее чем за час был составлен еще один меморандум, в котором выражалось пожелание скорее назначить дату следующих выборов. «Нам надо попытаться и удержать Зюганова от дальнейшего роста», — сказал Шумейт. «Хорошо бы подошло 3 июля,- сказал Гортон. — Это как раз то, что нужно, середина недели, так что люди будут в городе, а не на дачах». «Нам нужен народ» — повторял Дреснер. — Нам нужен народ».
Почему, имея у себя в кармане неограниченные финансовые возможности, рекомендации экспертов и СМИ, Eльцин выиграл первый тур всего лишь на 3 пункта? Американцы признают несколько причин:
— продолжающаяся подводная враждебность к Eльцину. «Он так и не преодолел тот факт, что большинство россиян его не переносит, — говорит Дреснер. -Кто-нибудь, если не коммунисты, возможно бы и одержал над ним верх».
— Зюганову удалось смягчить свой имидж, несмотря на многочисленные собственные ошибки. «Он говорил действительно страшные вещи, чтобы привлечь своих твердых сторонников и гарантировать, что они будут голосовать, — говорит Гортон. — Eсли бы они действовали более проницательно, чтобы расширить свою базу, и если бы он, подражая Клинтону, сказал: «Это экономика, глупые», — он мог бы выиграть».
— расплывчатость антикоммунистических высказываний ельцинской кампании в последние 10 дней. Американцы порекомендовали, что «нельзя достаточно жестко и долго обсуждать идею того, что коммунисты в случае победы принесут с собой гражданскую войну». «В первом туре, — говорит Шумейт, — повторение никогда полностью не оправдывается».
— посещение Eльциным рок-концертов и других фривольных мероприятий. «Мы должны были дойти до молодого избирателя, -говорит Дреснер, — но наши советы были доведены до крайности. Создался угрожающий диссонанс. Нельзя Президенту танцевать и кривляться, если его главный посыл — показать, что страна впадет в хаос, если выиграет кто-то другой. Надо вести серьезную кампанию или не вести ее вовсе».
— предсказание Eльцина о по беде в первом туре так убедительно, что проведение второго тура будет необязательно. «Верь во что хочешь, — говорит Дреснер, — но нет никакого оправдания такому поведению, если ты не хочешь сократить количество избирателей, что являлось противоположностью того, что мы собирались делать».
Конец первого тура стал гарантией того, что двухнедельная кампания должна быть проведена тщательно, несмотря на пред сказания, что Eльцин проиграть не может. Американцы настояли на том, чтобы за антикоммунистическим обращением последовала месть. В конце реклама ельцинского телевидения была исключительно показом прошлых советских ужасов. Тема Лебедя в законе и порядке хорошо сочеталась с ельцинским акцентом на сохранении стабильности Было выдвинуто несколько ложных предсказаний, чтобы увеличить процент голосования. Все сработало, кроме здоровья Eльцина, которое, естественно, было скрыто СМИ. Пресса возобнови ла критику Президента, начиная с его победы в прошлую среду но до тех пор она высказывалась положительно согласно приказу кампании: «Ни слова о плохом американцы не требовали сведений о болезни Президента и ее обострении, и им без различен курс второго ельцинского срока и кто в конце концов будет основными игроками. «Нас привезли сюда, чтобы помочь выиграть, — говорит Гортон, — это мы и сделали. Русские — гордый народ. Они говорят, что в будущем люди вроде нас им не будут нужны, потому что они научились, что делать. Это было слышно, повсюду после того, как нанятые парни сделали свое дело, -и, возможно, это правда. Все, что я знаю, — это то, что на каждого, кто думает, что может сделать это один, всегда найдется другой, кто знает, что он этого не сможет».
На прошлой неделе Россия сделала исторический шаг от своего тоталитарного прошлого. Демократия восторжествовала — и вместе с ней пришли инструменты современных кампаний, включая трюки, о которых американцы уже хорошо знают. Eсли эти инструменты не всегда восхищают, результат, которого они помогли достичь в России, -налицо. Но также, как и в Америке, консультанты могут взять пока лишь Eльцина.