Камо грядеши?
Итак, Наполеон отправился доживать свое пока на остров Святой Елены. Во Франции снова воцарились Бурбоны. Началась Реставрация. Не в первый раз и не в последний…
Свежая новость – в Краснодарском крае собираются снести памятник красноармейцу, установленный в честь разгрома деникинских войск. И поставить на этом же месте часовню в память… бывшего адмирала российского флота, а ныне святого – Федора Ушакова.
Стало быть, Реставрация имеет место. Отречемся от старого мира и тому подобное. Понятно, что к коммунистическому прошлому у человека может быть свое отношение и даже личные счеты. А вот у страны в целом, которая за это прошлое, когда оно еще было настоящим и даже во многом будущим, сражалась и умирала, такого счета быть не может. Не должно. Потому что это ее прошлое. Ее история, даже ошибочная, даже кровавая, но и героическая, смешанная с надеждой на светлое завтра для всего земшара…
А теперь – Реставрация? Только хорошо бы сначала договориться – что реставрируем-то? Монархию? Клерикальное государство, на манер режима аятолл? Социализм шведского типа? И еще – хорошо бы увидеть систему в наших реставрационных работах.
Реставрируем – значит, памятник Ленину вон с Центральной площади? И появление мемориала бывшему первому секретарю обкома партии Щербине в сквере им. Немцова выглядит странно с точки зрения глубокого прошлого. Если, конечно, наша правая рука знает, что творит левая.
Пока, видимо, не знает. Пока наблюдается каша. Даже скорее винегрет. Идеологический и экономический. Как можно, например, состыковать герб с двуглавым орлом, красную звезду на знамени и текст михалковского гимна? Даже третий вариант, где есть слова «хранимая богом», хотя память людей моего поколения все равно услужливо подсказывает: «Союз нерушимый…»
И в экономике этакая «многоукладность». Общество неравных возможностей. С одной стороны, мы чуть ли не на первом месте в мире по количеству миллиардеров; у нас стремительно богатеют чиновники, особенно те, что имеют доступ к распределению подрядов, госзаказов и т.д.; создается высший имущий класс из депутатов. А с другой, из фермеров, что полтора десятка лет назад ринулись в стихию рынка, остались единицы; мелкие лавочники повсеместно ущемляются под предлогом «это не красиво!» Даже немощные, но «не эстетичные» бабушки с пучками петрушки неумолимо изгоняются с улиц. Чтобы не омрачали картину цивилизованного городского рая.
Тот же вопрос: какого, кстати, рая? Социалистического? Капиталистического? Или – суверенного и с человеческим лицом?
Некогда гениальный архитектор Ле Корбюзье иронизировал: «Если у зодчего проект не удается, можно посадить вьющиеся растения…» Подобные украшения давно стали традицией отечественной политической практики. Не вытанцовывается классический социализм? Придумаем уточнение: «развитой». С демократией что-то не складывается? Можно украсить табличкой – «суверенная». Кто-нибудь готовит табличку и к нашей Реставрации.
Камо грядеши – куда идем? – восклицает народ, теряя ориентиры цели.
Нет, куда радикальнее, без сомнений и робости, поступал один из героев О. Генри. Купив имение у наследника разорившегося рода плантаторов, он заявил права и на родовое кладбище. Фамилия, конечно, на памятниках другая, но покупатель уже все продумал: надо нанять каменотеса, который на каждой плите вместо «Морган» вырежет «Джонсон»…
Отчего бы и нам не воспользоваться этим опытом? Дешево и сердито. Пусть себе стоит памятник Владимиру Ильичу. Надо только написать: «Александр II». Кто там, через 50 лет вспомнит настоящий облик Ульянова-Ленина? А лицо царя-освободителя Александра Николаевича и сейчас известно только очень узким специалистам по XIX веку. Можно сэкономить на демонтаже-монтаже.