Там, за рекой, создают «высокую моду»
Большое путешествие по Большой Заречной продолжается. Мы рассказали вам о старожилах улицы — супругах Долгоколенковых, побывали в музее «Мебель старой Тюмени», познакомились с реставратором Георгием Киреевым… Сегодня путь лежит на овчинно-меховую фабрику.
Для начала немного истории.
— Овчинно-меховая фабрика основана в 1859 году. В 1860-м ее продукция была представлена в Лондоне. Там, в королевской библиотеке, до сих пор хранятся книги в переплете из тюменских кож, — рассказывает директор фабрики Игорь Братухин. — В советский период на фабрике появились новые цеха, здесь перерабатывали 1 миллион шкур в год. Кстати, одевали в теплые овчинные «канадские куртки» весь советский военно-морской флот. По переработке «овчинка» прочно удерживала четвертое место в Союзмехпроме.
В 1990-е госзаказы упали до нуля, фабрика несла потери. 2001-й принес череду новых перемен: произошло техническое перевооружение, а к 2004-2005 годам компания вышла на второе место в стране по пошиву одежды для нефтяников и газовиков.
В 2005-м запустили пробный цех по пошиву гражданской одежды. Вот тут-то и началась новая жизнь «овчинки».
Теперь ее и «овчинкой» не назовешь. Новое, более современное название — компания TOMF (прежнее название фабрики латинским шрифтом — А. Ч.) Чтобы шить тулупы и телогрейки, особой выдумки не надо было, а сейчас есть свой дизайнер — Олеся Левашова, черноволосая, бодрая молодая женщина. В этом году ее коллекция «Африка» съездила на выставку в Милан. «Африка» — потому что в изделиях используется каракульча — шкурки ягнят каракульской породы, разводимой, между прочим, и в Юго-Западной Африке.
По кабинету Левашовой сразу и не скажешь, что здесь работает дизайнер: все просто, лаконично, никакого творческого беспорядка и вороха белых листов с красивыми моделями, как мы готовы себе представлять. Олеся Владимировна говорит, что модели ей снятся.
— Ага, вскочит посреди ночи и отправляет мне sms: «Я что придумала! Обалдеть!» — смеется Игорь Братухин.
— Сейчас я работаю над новой коллекцией — это будет что-то в стиле арт-деко, много ручного труда, меха соболя, куницы, шиншиллы, рыси, лисицы-огневки, чей мех сейчас особенно в моде, — делится планами Олеся Владимировна. Художественных эскизов она теперь не рисует — некогда. Сразу делает рабочие, технические рисунки — и в цеха. Так начинается путь каждой модели — шубки, Дубленки или легкого манто — от нескольких линий на бумаге до магазина в тюменском ЦУМе.
Технический рисунок попадает в руки конструктора Елены Трошевой. Светлая комната с широким столом — ее рабочее место — лекальная. Лена изготовляет лекала для моделей. На шее — сантиметровая лента, а в руках линейка и карандаш.
— Я работаю на фабрике три года, — говорит она, — за день могу изготовить несколько лекал, а могу и с одним провозиться целую неделю. Особенно сложные те, где много членений. Например, для каких-нибудь необычных воротников.
Лена заочно учится в филиале Московского института индустрии моды. Но считает, что работа учит гораздо большему. Вообще, на фабрике много молодых работниц. По крайней мере, в просторном цехе, где трудятся вместе скорняки, швеи и мотористки, девушек примерно половина. Есть даже один парень — Михаил. Но он оказался очень скромным и прятался от фотокамеры, как мог, шустро перебегая от одного стола к другому: обсудит что-то с конструктором, перекинется парой слов со швеей-мотористкой…
— Миша, ты что там без спросу делаешь? — только успевает заметить Олеся Владимировна.
— Как это? Тут давно все со спросом, — отвечает, лукаво улыбнувшись, Миша и опять скрывается за столами.
Директор Братухин замечает, что после перехода фабрики на новое, более сложное и современное производство, многие старые работники ушли. А Татьяна Пазуха осталась. Она работает на овчинно-меховой с 1971 года, то есть 36 лет. Соглашается, что нелегко было переходить с тулупов на изящные шубы, но получилось.
— Такие вещи делать интереснее, — рассуждает Татьяна Павловна, обрабатывая петли на женской меховой курточке. — Не могу сказать, что за годы своей работы сшила какую-то особенную вещь, для меня они все — особенные.
Татьяна Павловна живет на улице Заозерной. Вообще, из полутора сотен рабочих фабрики значительная часть — с окрестных улиц, в том числе и с Большой Заречной.
Невозможно представить жизнь Большой Заречной без «овчинки». И не только потому, что это — рабочее место для взрослых людей рядом с домом. В теплое время у небольшого фонтанчика рядом с фабрикой собирается местная молодежь, летом компания TOMF устраивает летний трудовой лагерь для местных ребятишек.
Говорят, что благодаря овчинно-меховой фабрике Большая Заречная была вымощена камнем, и часть мостовой сохранилась по сей день. Так что, если вдруг случайно запнетесь здесь за гладкий булыжник, не огорчайтесь, а наоборот — радуйтесь. Возможно, вы прикоснулись к истории.
***
фото: Елена Трошева; Татьяна Пазуха; Скорняк Галина Гимгина