И все это мы, Господи?
Когда-то Ленин отвел Толстому функцию зеркала русской революции. Верно это или неверно, но в это зеркало можно было вглядываться, изучая и революцию, и коллективное «Мы» этой революции.
Суд над полковником Будановым и все, что происходит вокруг него, тоже своеобразное зеркало — и «антитеррористической» операции, и состояния армии, и всего нашего общества. Но до чего же противная рожа смотрит на нас из этого зеркала.
Фигура самого Буданова на наших глазах обрастает легендами, мифами, образ его вырастает до размеров эпических и героических, олицетворяющих вооруженные силы («судят всю армию»), что того и гляди наградят Золотой Звездой с установкой бюста на родине. Многих бы это устроило. И пыль, которую подняли вокруг процесса борцы за «патриотическую веру», чуть ли не показательнее, чем проступок самого Буданова. А что если просто взглянуть в лицо фактам, не отворачиваться от зеркала, не разбивать его, а довериться суду своей совести, забыв на время, что обвиняемый — лицо не кавказской национальности (по определению как бы от природы бандитской), а славянской, которое как бы по определению же — свято от природы же. Заодно и спрошу себя и читателя, как бы мы реагировали, если бы то же самое совершил полевой командир с русской девушкой?
Обратиться к фактам предлагает «Новая газета», N 12, без всяких комментариев опубликовавшая с небольшими сокращениями обвинительное заключение в отношении полковника Буданова и подполковника Федорова (начальник его штаба).
Все, что писали газеты, и все, что пытались замолчать или опровергнуть другие газеты и во что не хотелось верить, — все подтверждается показаниями свидетелей и экспертизами. Пожалуй, единственное, что не подтверждает документ: «Следственным путем какую-либо причастность Кунгаевой Э.В. к незаконным вооруженным формированиям или ее участие в НВФ установить не удалось». На семью Кунгаевых навел чеченец, в доме которого ранее обнаружили военные припасы, в обмен на освобождение. В публикации «НГ» нет сведений, допрашивали ли его.
Девушка была и в помещении Буданова, и в захоронении абсолютно голая, хотя полковник отрицает, что снял с нее нижнюю часть белья; кофта на спине, бретельки лифчика и боковой шов юбки порваны; на внутренней стороне правого бедра рана; после начала допроса и после испуганных криков девушки свидетели слышали музыку. Этого требовала процедура допроса, на который он вообще не имел права? Сам Буданов говорит, что «ему пришлось применить силу, так как девушка начала кусаться, вырываться». Он ее в объятиях допрашивал? На простынях обнаружено желтое пятно, заключение экспертизы о котором из заключения изъято. Истопник Буданова так ответил одному свидетелю на его вопрос, что происходит: «Командир опять привез бабу». К чему такие пикантные подробности? К тому, что я сомневаюсь, не поспешило ли следствие отмести версию об изнасиловании? Ничего нет и о версии, что один из солдат-де лишил ее девственности каким-то предметом. В это я тоже не верю — не до того было солдатикам, получившим ночью срочный приказ тайно захоронить труп.
Буданов менял показания. На четвертый день он вспомнил такой «пустячок», что девушка, уже поваленная на топчан, тянулась к его пистолету на столе.
Но Буданова судят не только за убийство. Они со своим начштаба проверяли порядок в расположении своей разведроты. Увидев беспорядок в палатке офицеров, Буданов бросил в горящую печку гранату. Эпизод тоже снят из обвинения, т.к. никто не погиб. Потом пошли проверять боеготовность, приказав стрелять по селу. Один экипаж боевых машин приказ начштаба выполнил, и один дом был разрушен. Другие два отказались. Командир роты сменил снаряды и стрелял поверх домов. За невыполнение приказа начштаба Буданов оскорблял и бил его по лицу. Потом они оба приказали связать старшего лейтенанта и посадить его в яму — зиндан. Оба пинали уже связанного командира роты сапогами, в том числе и по лицу. Потом старлея начштаба бил в яме, потом, вынув из ямы, снова оба били на земле, снова поместили в яму, снова туда спрыгнул Федоров и укусил офицера за правую бровь. Так не ведет себя самая последняя шпана. Но ярость свою Буданов, видимо, утолил не полностью и поехал за «снайпершей» в село. Буданов не доложил своему начальнику о происшествии, а когда тот приехал в часть, доложил, что «в полку все в порядке».
И борьбу в защиту этого держиморды казачки и люди со свастикой-коловратом считают своим патриотическим долгом? Это в его лице «судят всю армию»? Она вся такая? Так нет же — есть еще старший лейтенант Багреев, хоть как-то спасший ее честь. Это норма — стрелять для пробы готовности по реальному селу? Так могли вести себя разложившиеся вояки из какой-нибудь группы СС «Мертвая голова». Мы к ним хотим приравнять нашу армию? Тусовку патриотов я считаю большим национальным позором, чем поступок двух старших офицеров. Это уже массовый психоз. Не симптом ли это того, что мы от национализма, через патриотизм вступили уже в стадию свинства, как описал три этапа деградации нации один немецкий писатель прошлого века. Для Германии прогноз оказался верным. Защитники Буданова напирают на то, что он-де «отец солдатам», как бы мстил за потери. Офицерам он не отец?
Посильные соображения
Валерий Пантелеев, экс-кандидат в губернаторы, регент российской монархии и прочая и прочая, предлагает президенту в открытом письме помиловать Буданова и, «разжаловав его в рядовые, отправить снова в Чечню на передовую, чтобы он своей кровью в боях за Родину смыл это позорное пятно с мундира российского офицера». Весьма высокопарно. Но как это предложение — продолжать «подвиги» — будет встречено на Кавказе?
Я предлагаю другое: найти возможность передать ему в камеру пистолет с одним патроном и запиской: «Eсли ты действительно танкист, а не тракторист, то ты знаешь, как поступить». Это решило бы много проблем разом.
А полковника мне жаль. Eго сломала война. Она же сделала его преступником (если, конечно, все будет доказано). А тот, который все это развязал во имя рейтинга на выборах, молчит. И уж точно, хотя бы в качестве свидетеля, к процессу привлечен не будет.