Дорога даже в тысячу ли начинается с одного шага
Так гласит известная корейская пословица. Кстати, ли — это восточная единица длины, а мой путь в тысячу ли начался с одного шага в сторону от привычного маршрута школа-дом.
Когда тебе семнадцать лет, а родители отправляют тебя одну в другую страну учить язык, трудно удержаться на этом пути. Да и глупо бы было удерживаться.
Больше всего мне нравилось ездить на сеульском метро. Не могу точно объяснить, что в нем цепляло, просто это очень удобно, быстро и приятно. Благодаря запоминающейся мелодии оповещений о приближении к станции я выучила слова «уинджок» (лево) и «орынджок» (право). Огромный плюс, что на метро можно добраться в любую точку города и даже в некоторые соседние города. Иногда я часами бродила в незнакомых районах без навигатора, зная, что рано или поздно наткнусь на метро, а там уже разобраться легче легкого.
Во время разговоров по скайпу родители тонко намекали мне, что надо бы успеть посетить как можно больше достопримечательностей, поэтому в первый же выходной я надела удобную обувь и отправилась к горе Намсан, на вершине которой построена телевизионная башня со смотровой площадкой. Конечно, мое восхождение нельзя было назвать туризмом: я ведь поднималась по ступенькам, а не по склону с корягами, но тем не менее. Местные приветливо улыбались и предлагали сфотографировать меня на фоне фантастических видов, открывающихся с Намсана, и я, конечно, не могла отказаться.
Вообще-то я люблю горы, и восхождения на Намсан мне показалось недостаточно. Поэтому в следующее воскресенье я отправилась покорять вершины национального парка Пукхансан вместе с одноклассницей Микой и ее другом, которого мы ласково называли «Оппа» (так корейские девушки обращаются к старшим братьям или приятелям). По дороге мы болтали, переводили друг другу разные фразы с японского на корейский, с корейского на английский и с английского на русский, пели песни каждый на своем языке. Оппа и Онни (так корейские девушки называют старших сестер и приятельниц, а я так называла Мику) рассказали, что в корейском нет аналога выражению «будь здоров», чем ужасно меня шокировали, а еще на пальцах объяснили, чем корейская система подсчета возраста отличается от мировой: согласно этой системе ребенку исполняется один год сразу же после рождения, а 1 января исполняется еще один, так что рожденному 31 декабря младенцу 1 января будет уже два года, а тому, кто родился 1 января, — только год, хотя между ними разница в один день!
Все шло хорошо до тех пор, пока мы не выяснили, что воду с собой никто не взял. Ребята даже хотели повернуть обратно, потому что опасно ходить по жаре без воды, а еще на них обоих давил груз ответственности за меня. Мне пришлось настоять, чтобы мы прошли маршрут до конца. И это того стоило! Во-первых, потому что природные пейзажи необычайной красоты выглядят контрастно на фоне каменных джунглей Сеула, а во-вторых, потому что только там, наверху, начинаешь осознавать, какой большой путь ты преодолела и гордишься собой, как никогда не гордилась.
По сложности маршрута Намсан с Пукхансаном даже рядом не стоял: никаких тебе ступенек, никаких улыбающихся семей с детишками, только крутые извилистые каменистые тропинки среди деревьев и крутые пенсионеры, то и дело перелезающие за ограждения и радостно скачущие на самом краю опасных обрывов. Оппа сказал, что сеульские старички только тем и занимаются. Не в смысле пытаются свернуть себе шею, а горными походами.
Один из популярнейших районов Сеула — Мендон. Чтобы понять, почему Южную Корею называют раем для шопоголиков, хватило бы одного посещения этого места, однако же я не устояла и съездила туда дважды. С одной стороны, ничего особенного в этой торговой улице нет, но именно этот шумный квартал добавляет столице шарма. Продавцы десяти стоящих подряд магазинов косметики бесплатно раздают прохожим маски для лица — чтобы только ты заглянул к ним. Аромата духов здесь не перебьет даже запах уличных закусок. Я приехала сюда не ради косметики и одежды; сейчас куплю сувениров и сразу же уеду. Хотя ладно, одну помаду все-таки можно купить… две. и еще крем. не зря же корейскую косметику так расхваливают.
Следующим пунктом моей культурной программы (если магазины и бешеные скачки по горам можно назвать такой программой) было посещение театра Чондон. Вот тут мне и пригодилась международная студенческая карта ISIC, оформленная полтора года назад для поездки в Китай. Несмотря на то, что срок ее действия закончился, девушки в кассе театра дали мне большую скидку, чем явно поощрили мое стремление к прекрасному. В театре в тот день показывали хореографический спектакль «Лотос», поэтому в изучении языка я не продвинулась, зато впервые увидела национальные танцы Кореи. Тут надо сказать, что я десять лет отдала изучению народных танцев, но корейский танец оставался для меня загадкой.
Спектакль никаких глубоких мыслей в себе не нес:
— Я тебя люблю, юная флейтистка! — Я тебя тоже, отважный воин! — Вы не будете вместе, потому что мне, противному злому императору, нужно пополнить гарем!
— Ни за что, верни меня возлюбленному!
— Ах, так не доставайся же ты никому!
— О нет, император убил мою возлюбленную, как мне теперь жить!
— Спокойно, воин, сейчас мы ее воскресим!
Добро победило, но суть не в этом. Корейский танец оказался необыкновенно сложным и нежным, а у меня появилась еще одна задача на будущее — постичь разницу между корейской, японской и китайской танцевальными традициями.
Каждый день после занятий я отдавала знакомству с городом. Шла из академии, заходила в кафе-мороженое за углом, где самое вкусное в мире мороженое подавали с картошкой фри и чипсами — неожиданно, но приятно. Выруливала на главную пешеходную улицу и неспешно прогуливалась, стараясь разглядеть и сохранить в памяти каждую мелочь. Ну как прогуливалась — скорее пробивалась сквозь толпу. Как ни странно, именно на этой многолюдной улице я познакомилась с большинством своих сеульских друзей.
Окончание следует.
ФОТО АВТОРА
***
фото: Хайкинг — любимое занятие бесстрашных корейских пенсионеров;Вагоны первой ветки метро, ведущей в аэропорт, полны даже в пять утра;Мы с Микой в начале маршрута.