Пинг-понг с полковником
Согласно последним опросам общественного мнения на первый план у российского населения вышли не экономические проблемы, не вопросы жилищно-коммунальные. А вопросы безопасности. Личной безопасности граждан. И вот гость «Тюменского курьера» ? полковник Валерий Борисов, начальник РУОП по Уральскому экономическому району.
Правда, с первых шагов в «Курьере» полковник обратил внимание на некоторую, скажем так, беспечность газеты к вопросам собственной безопасности. Мол, газета колкая, стоило бы быть осторожнее. На что был ответ, что газета принадлежит читателям. И не вправе как-то отгораживаться от них либо вводить какие-то защитные системы, которых сами читатели не имеют. А затем пошло привычное, как пинг-понг: вопрос ответ, вопрос ответ.
Рафаэль ГОЛЬДБEРГ
— Валерий Дмитриевич, я знаю, что у вас под контролем большой регион -10 областей и республик. Кстати, с точки зрения грамматики, ваше управление называется несколько смешно: «Региональное управление по организованной преступности». Правда, скорее всего, преступность, в том числе и организованная, в грамматике не сильна.
— Вам странно, что «борьба» выпущена?
— Да, то главное, ради чего вы созданы. Но — существует ли в Тюмени действительно организованная преступность? Хотя бы на таком уровне, как в Eкатеринбурге, о чем пишут много, даже целые книги.
— Я полагаю, что существует. И, в первую очередь, существует хотя бы потому, что Тюмень — это столица нефтяного края. Безусловно, все вопросы, связанные с нефтью,Переплетаются здесь с другими проблемами. Можно разграничивать: общеуголовная преступность и преступность в сфере новых отношений. Что касается сферы новых отношений — проблема
организованной преступности выйдет у нас на первый план. Eсли сравнивать с Eкатеринбургом, то, с точки зрения воровских традиций, у нас до последнего времени не было «смотрящего» за городом Тюменью «вора в законе». Хотя в Eкатеринбурге их шесть, в Ижевске — два… Нас же бог миловал в этом плане.
— До последнего времени?
— В последнее время активизировались попытки поставить над Тюменью наиболее авторитетных лидеров преступного мира. Это идет из Москвы. Пытаются поставить сюда в качестве «смотрящего» некоторых воров, я знаю, о ком идет речь. Наш местный преступный мир очень тяжело воспринимает эти попытки. «Смотрящий» сейчас за Тюменью — из числа местных авторитетов. А наиболее крупные тюменские авторитеты — в местах лишения свободы. Тот же Тишенков («Ганс»), Передня (9 лет он получил совсем недавно, известный был деятель), Котлов, Кожухов («Кожух»), Попов по кличке «Воробей»… Я думаю, это не столь почетные фигуры, чтобы их подробно перечислять. Ряд других ушли в иной мир, не выдержав.., конкуренции.
Но все они пытались решать вопросы, связанные со стратегическим сырьем! С нефтью. Это была внешняя сторона конфликта между группировками. Но есть и другая сторона. За данными лидерами тоже стоят определенные лица. В том числе и в Тюмени. Такие же события разворачиваются в Нижневартовске, в Сургуте, в Нефтеюганске. В Нефтеюганске, например, «вор в законе» Черный полностью курирует Приобье и Ямал. У нас есть оперативная информация, что он имеет контакты с руководителями нефтяных структур науровнеТюменс- кой области и, может быть, даже повыше чуть-чуть. Так что определенное влияние лидеры уголовной среды пытаются оказывать на экономические вопросы Тюмени и Тюменской области.
— В прошлом году в ФБР мне показывали схемы — как организованы преступные группировки в России. Существуют ли у вас подобные схемы криминальных структур Тюмени? Как много этих структур?
— Мы отслеживаем все эти вопросы, начиная с 1992-1993 года. Вот, например, общеуголовный пласт — там больше десятка формирований. Я говорю только о крупных. В каждое входят несколько группировок. Следующий пласт — те, что действуют на стыке экономических вопросов, имея легальную «крышу», Это не секрет, что они навязывают свои услуги с охраной, потом переходят к денежным вопросам. Очередной пласт — легальные структуры, которые вроде и работают, а с теневой стороны, может быть, не желая того, они вынуждены воспроизводить ресурсы преступных группировок. А раз имеются деньги… По оценкам специалистов, порядка 60 процентов «общаковых» средств идет на подкуп чиновников разных уровней 3 том числе нашей системы. И начинает высвечиваться следующий пласт — то, что называется коррумпированными связями. Вот такая схема…
— Какие она дает результаты?
— Все лидеры уголовных структур, авторитеты, чем крупнее их положение, тем сами они дальше от того, что делается внизу. Их, как правило, «брать» очень сложно. Мы пытаемся наладить взаимодействие с налоговой полицией, с прокуратурой, с УВД Тюменской области, с ФСБ. Поскольку тут в едином ключе нам надо работать. Но у нас есть проблемы в законодательстве. Геедумой в третьем чтении был принят закон об организованней преступности. Он, конечно, был «почищен», но и в этом виде Он неплох сам по себе, предусматриваются очень серьезные санкции за организацию, за пособничество, за укрытие… Но Совет Федерации отвел его до принятия Уголовного кодекса России. Поэтому мы пока работаем в рамках поправок к УК РФ. Ссылки спецслужб на несовершенство законодательства есть, наверное, во всем мире, ^о, вместе с тем, недавно сообщили, что даже при «несоверщенном законодательстве» полиция Нью-Йорка, этого города с бандитской славой, сумела резко снизить уровень преступности…
— Интересуют конкретные цифры, как мы решаем наши проблемы в рамках старого законодательства? За шесть месяцев мы изъяли 132 единицы незарегистрированного оружия, 12 тысяч единиц боеприпасов, большое количество наркотиков и валюты, драгоценные металлы, порядка 50 автомашин владельцам вернули ,возбудили по нашим материалам 207 уголовных дел на организованные преступные группировки и привлекли к уголовной ответственности вместе со следственным управлением УВД области 245 активных членов преступных группировок. Конечно, нельзя сказать, что мы сверхнаступательно работаем, но, исходя из наших ресурсов, наших возможностей, стараемся быть добросовестными.
— Вы сказали, что организованная преступность использует деньги на подкуп чиновников, в том число на подкуп ваших сотрудников…
Я имел в виду подкуп сотрудников всех правоохранительных систем в целом. Что касается конкретно наших, то, во-первых, в семье не без урода…
— Сколько нужно заплатить вашему сотруднику, чтобы он стал работать на противоположную сторону?
— Таких четких ставок не зафиксировано. Но у нас имеется своя служба безопасности, и в меру своих возможностей мы подчищаем… Я не могу сказать, что в РУОП все кристально чистые. Люди нормальные, я всем доверяю, но все может быть. И поэтому создана постоянная структура, она замыкается напрямую на меня, и я знаю о своих работниках то, что мне положено знать.
— Прослушиваете кабинеты?
— Нет. Мы все делаем с санкции прокуратуры и суда, и до такого не доходит. Все боятся прослушки, но прослушка — дорогостоящая вещь, к каждому не прицепишь. И прокуратура ведет строгий надзор. Мы стремимся очищать свои ряды, но вопросы возникают. Те известные многим события… Я хочу подчеркнуть, что выявляли мы их сами. А потом уже преподносится это по-разному.
— Правда, говорят, что вы специально забрались подальше от глаз, в Гилевскую рощу…
— Когда мы начинали, нам предложили на выбор два здания. Одно на Товарном шоссе, без окон, без дверей, второе — здесь. Это было в лучшем состоянии…
— У меня вопрос об одном громком деле, которое было связано с вашим управлением и о котором говорили разное. Дело банды Кутеповых. Утверждали, что когда задерживали последнего из них, в «Геологе» с гранатой, то его и не пытались арестовать, а постарались сразу же застрелить. В отместку за погибших ваших офицеров. Как вы относитесь к такому методу борьбы с преступностью, как физическое уничтожение?
— Во-первых, мы не вправе решать судьбу какого бы то ни было гражданина. Меру наказания определяет суд. Однако в данном случае подтекст определенный, возможно, был. Вы же помните, что в декабре 1993 года было нападение на наших работников… Это было в высшей степени… Даже в преступном мире такие вещи не одобряются. Трое наших работников были ранены, Вадим Колпащиков потом скончался… Мы провели комплекс мероприятий и потихонечку сумели на протяжении месяца братьев Кутеповых грамотно задержать. Они были на нелегальном положении, совершали заказные убийства и в Архангельской области, убили и ряд своих сообщников. Когда задерживали Бердникова по кличке «Рыба», он то и стрелял в Вадима Колпащикова, у него были гранаты, пистолет «ТТ». Там была оперативная комбинация, наши же не в открытую работали.
-Выглядели, как люди из толпы?
— Там людное место, наши были в белых халатах, и все было разыграно так, как надо. Происходил процесс задержания, а не убийства, У него в руке была граната, и он посягал на жизнь нашего работника. Позднее проводилась прокурорская проверка, применение оружия было признано правомерным. Адекватная оценка была сделана и в преступных кругах, лидеры на похороны «Рыбы» не пришли. Ну а к слову я скажу, что мы и впредь будем поступать таким образом с теми бандитами, которые посягают на жизнь не только жителей города и области, но и наших работников. Сложный вопрос…
-А вы многих криминальных лидеров знаете в лицо? И они вас?
— Наверное, да. Хотя я с ними не общаюсь в силу своего должностного положения.
— А на улице видите?
— Вижу, что тут особенного. А они — глаза вовнутрь поворачивают.
Я же в свое время был оперативным работником. И они тогда были «пойди туда — приди сюда».
Постепенно — растем, растем… Новую плеяду эту…
— Волчат…
-Они уже вышли на определенные рубежи, я их знаю по съемкам, по видеоматериалам. Они меня тоже, может, знают. Ничего страшного я здесь не вижу.
— В Тюмени достаточно много говорят о так называемой «десятке».
Целый ряд шумных убийств людей, связанных с этой группой… Не могли бы вы поделиться вашим мнением?
— Точка зрения нашего управления основана на оперативных материалах. В основе лежал конфликт — раздел сфер влияния. «Десятка» — это была криминальная структура. Сейчас ее фактически не существует. Остатки мечутся между другими лидерами мелкого плана — к кому примкнуть? Eсть информация, что ее пытаются воссоздавать,
но прежнего авторитета уже нет.
— Как выдумаете, почему убийства лидеров «десятки» так трудно раскрываются? Говорят даже, что они вообще раскрыты не будут.
— Убийства эти были заказными: есть заказчик, есть исполнитель.
— Вы заказчиков знаете?
— Ориентируемся на исполнителей даже киллерами назвать нельзя. Это наемные убийцы. Те, кто совершал эти убийства,
убиты. Все по схеме. А чтобы доказать это, нам нужен закон, о котором я уже говорил, позволяющий использовать и предъявлять в суде современную систему сбора доказательств. Исполнитель он и есть исполнитель, а вот чьи интересы пересеклись…
— На вид наш город совершенно тихий и мирный. А если смотреть по газетам…
— Ужас!
-Так ли велика криминальная сфера?
— Возьмем Тюмень. Полмиллиона человек. Зона риска составляет около пяти процентов. Я не конкретизирую, И все преступления крутятся около этих пяти процентов криминализированного населения. Поэтому граждане ходят спокойно, поскольку это их не касается. А в газетах мы с вами жути нагоняем очень много, Может быть, это и правильно. Но если бы в этом плане работал один «Курьер», а то есть и другие газеты — естественно, все это наваливается на нормального человека, и это его беспокоит. Другое дело, что количество преступлений резко подскочило. Для уголовного розыска, на мой взгляд, важно не только следить за разборками лидеров, но за теми же кражами у бабушек. Хотя на этом и особенных дивидендов не получишь,
— Я хотел бы вернуться к нашумевшим убийствам. Вы сказали: трудно взять заказчиков. Но если вы их знаете, значит, эти люди все-таки под контролем?
? Вы слишком в лоб ставите вопрос. Я сказал, что мы ориентируемся в этой информации и в том, кто мог бы заказывать эти преступления. Далее я развивать эту мысль не буду. Мы работаем.
— У меня еще вопрос по вечерней Тюмени. Часто слышится стрельба в городе. Звонишь на следующий день дежурному по городу: что за стрельба была? Нет, в сводке ничего нет. Выходит, что на звук никто не реагирует?
— На руках-то гуляет оружие. Но в сводку попадает только конкретное преступление. Возможно, что, к примеру, стреляют при задержании работники ГАИ, они потом особым рапортом докладывают, а в сводку это не попадает. А укрыванием, я считаю, милиция давно уже не занимается.
— А как вы относитесь к свободной продаже оружия?
— С одной стороны, мне бы хотелось, чтобы люди были защищены дополнительно. А с другой, у нас нет культуры обращения с оружием. Я боюсь, что, получив оружие, мои сограждане неправильно сумеют им потом распорядиться.
— Вы уже говорили, что Тюмень опасна тем, что она относится к топливному региону. Ряд преступлений, связанных с нефтью, — в этом году и в прошлые тоже.
— Все эти преступления были совершены в Москве. Наши работники включены в оперативно-следственную группу. Й весь комплекс проблем, связанных с Мегионом, Лангепасом и т.д., — дело очень сложное. Я думаю, что могут еще возникать подобные ситуации. У нас есть в производстве дело, связанное с калининградским транзитом нетфти, — злоупотребления колоссальные. Неприглядная картина просматривается. Когда дело подойдет, я думаю, мы сможем это показать.
***
фото: