Каприз лингвистов или веяние времени?
О реформе русского правописания на газетных страницах заговорили года два назад. Полярные точки зрения на эту тему «Тюменский курьер» изложил в предыдущем номере. Нам интересно было узнать, что думают о реформе тюменские филологи.
Леонид Вараксин, доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка филологического факультета ТГУ:
— В отличие от планируемой реформы шестидесятых годов, эта реформа носит странный характер.
Во-первых, о реформе трудно что-либо сказать, потому что не хватает информации. Преподаватели узнают о готовящихся изменениях по крупицам, а хотелось бы целиком ознакомиться с проектом «Свода правил русской орфографии и пунктуации». Реформа готовится, как говорят, «под мышкой». Нет и широкого обсуждения в средствах массовой информации, как это было в шестидесятые годы, когда материалы об изменениях появлялись на страницах многих газет и журналов. Ведь вопросы правописания касаются каждого человека, потому что все мы — люди пишущие.
Во-вторых, нет системного подхода. В словах «брошюра», «парашют», «жюри» буква «ю» меняется на «у», но правописание этих слов запоминают еще в начальных классах, здесь нет трудностей. Правописание сложных прилагательных в новом «Своде» опирается на внешнюю примету слова — суффикс. Eсли в первом прилагательном есть суффикс, пиши раздельно, если нет — через дефис. Но старое правило логичнее: если есть подчинение между образующими компонентами, пишем слитно, если можно поставить между прилагательными союз «и» — раздельно. Вряд ли это предложение упростит правописание, ведь многие вообще не знают, что такое суффикс.
В то же время в русском правописании есть действительно сложные правила,, требующие унификации. Например, написание наречных сочетаний или написание «не» с разными частями речи. Здесь, мне кажется, можно было еще поработать.
В-третьих, для реформы правописания выбрано самое неподходящее время. На издание новых учебников, словарей и пособий потребуются огромные средства. А деньги, как мне кажется, сегодня нужны совершенно в других сферах нашей жизни.
И потом — как же мы будем читать наших классиков? По-моему, написанные по-новому слова изменят и восприятие произведения. А если оставлять книги в старой редакции — что же будет твориться в головах школьников, как быть с орфографическими навыками?
Конечно, орфографию необходимо менять, потому что со временем появляются новые слова. По-моему, надлежащий для этого промежуток времени -100 лет. Современная орфографическая система — прекрасна. Сегодня надо повышать уровень преподавания русского языка в школе, больше изучать суть языка.
Людмила Кудряшова, старший преподаватель кафедры русского языка филологического факультета ТГУ:
— Реформа русского правописания назрела давно, это все чувствуют. Ведь последним правилам орфографии почти полвека. Многое изменилось, появились новые слова. Да и в «Правилах» 1956 года оставались спорные вопросы. Даже книгу издали под названием «Нерешенные вопросы русской орфографии». Недаром в шестидесятые годы вновь началось обсуждение изменений в орфографии, спорили, как писать: «заяц» или «заец»?
Споры лингвистов отражены и в нашей работе. Например, в последнее время мы не считаем грубыми ошибки в написании сложных прилагательных. Просто подчеркиваем их.
По тем сведениям, которые удалось почерпнуть из газет и журналов, у меня складывается мнение, что новая реформа правописания не совсем продумана, она не прояснит всех сложных вопросов русского правописания. Напротив, на какое-то время осложнит — многие, особенно взрослые, станут безграмотными. Забавно: теперь выходит, мы зря ставили «двойки» за диктанты своим студентам.
Работа над реформой тяжелая и требует времени. По-моему, ученым-лингвистам необходимо учитывать мнение не только академиков, но и школьных учителей, преподавателей вузов.
Марина Семенова, старший преподаватель кафедры русского языка филологического факультета ТГУ:
— Трудно говорить на эту тему, поскольку с проектом нового «Свода» целиком не знакома. Но помню, как о реформе в свое время говорил Дмитрий Сергеевич Лихачев: орфография становится проще, а грамотных людей — меньше.
Нина Горностаева, учитель русского языка и литературы академической гимназии ТГУ: — Я знакома с проектом нового «Свода правил русской орфографии и пунктуации» и считаю, что необходимость реформы орфографии назрела. Практика применения правил русского правописания сложна, требует либерализации, упрощения. Eсли раньше учителя шутили, давая советы ученикам: «Учите орфографический словарь!», то теперь можно говорить: «Учите еще и словарь иностранных слов!». Ведь в тестовых заданиях по русскому языку очень много словарных слов, причем — терминов (философских, из военной лексики). Не исключены из тестов и сложные случаи правописания, в школе учителя подобные ошибки не учитывают, просто подчеркивают. Поэтому тенденция к либерализации орфографии и пунктуации, на мой взгляд, позитивна. Это упростит работу учителя, облегчит ученикам восприятие теоретического материала.
Но наиболее остро, по-моему, стоит вопрос о корректуре. Очень много грубых орфографических ошибок не только в прессе, но и в учебниках, учебных пособиях.
Лидия Лейс, учитель русского языка и литературы академической гимназии ТГУ:
— Реформа русского правописания необходима — это веяние времени. Но пока некоторые преподаватели не знакомы с предложениями реформаторов, где-то что-то слышали, читали, но целостного представления нет.
Изменения в русской орфографии и пунктуации необходимо обсуждать как среди ученых, так и среди общественности. Ученые должны начать разговор, учитывая мнение преподавателей школ и вузов. Может быть, стоит даже провести референдум.
Ведь русский язык перегружен правилами, порой абсолютно нелогичными. А правило должно быть доступным для учеников.
С преподавателями беседовали Валерия Кабакова, Иван Львов.