Тепло спрессовано в брикеты
В конце каждого месяца у деревообрабатывающего предприятия в деревне Леваши скапливается столько опила, что им можно заполнить с десяток вагонов.
Под зданиями цехов и гаражей – уже не почва, а опил. Слой толщиной около пяти метров. Дальше поднимать нельзя; и без того уже и почти всю деревню можно оглядеть с этого холма, и лесок, где живут бобры и ужи. Николай Мальцев, директор предприятия, входящего в группу компаний «КАРСИККО», вспоминает:
– Я еще в 2006 году задумался, как можно перерабатывать опил. Поездил по стране, посмотрел разные производства. Идея топливных брикетов приглянулась больше всего. Нашел оборудование полного цикла, которое и материал подсушивает, и опил прессует…
Кое-какие детали заказывали в Новосибирске – в Тюмени их почему-то отказывались делать. Николай Владимирович сначала сам ознакомился с инструкцией, потом стал вместе с приглашенным инженером обучать сотрудников. Их было всего шесть, все – местные, из Левашей.
Это предприятие – не единственное в области, выпускающее топливные брикеты. Но разница, по словам его директора, – в самом рабочем цикле. Любой комбинат или завод в состоянии купить пресс и сжимать опил в брикеты. Но материал может быть влажным, поэтому как топливо его использовать неэффективно. На предприятии полного цикла каждый час работники забрасывают в емкости 900 килограммов сырого опила, а на выходе получают 500 кг сухого – остальное уходит в пар.
Производство занимает совсем немного места. Когда мы зашли в цех, увидели гору опила (но это малость по сравнению с той, которая на улице) и сам механизм. Он не работал – велась профилактика. Из большой печи доносились… голос и какой-то скрежет. Заглянув в печь, успокоились: все в порядке. Это рабочий Алексей Костылев наносит на внутреннюю поверхность печи слой бетонной смеси. Температура в камере достигает шестисот градусов, и внутреннее покрытие трескается.
Николай Мальцев рассказал: – Опил при помощи лопат забрасывают на движущийся вверх конвейер. А печка, в свою очередь, нагревает газы, которые потом в камере смешиваются с опилом. Все это отправляется в барабанную сушилку. Сушилка – самая важная часть механизма, самая дорогая и она же – самая опасная. Опил легко воспламеняется, может взорваться. На такой случай у нас есть огнетушители…
Оказывается, в сушилке опил проводит двадцать минут, потом попадает в длинную трубу, проходит по ней к прессу. Пресс сжимает его, придает форму цилиндра. Затем нож разрезает «колбаску» на куски длиной около 40 см. Их упаковывают, вручную, в полиэтиленовые пакеты. Другой материал для упаковки использовать нельзя: брикеты очень быстро впитывают влагу из воздуха и после плохо горят. А в пленке прессованный опил может храниться годами…
В топливных брикетах нет никаких добавок. По словам Мальцева, можно использовать лишь силикатный клей, чтобы брикеты были устойчивыми к влаге. Но здесь и этого не делают. Производство можно было бы назвать экологически чистым, но директор предприятия осторожен:
– Мы выбрасываем в атмосферу большое количество пара. Это не дым, но тоже искусственное вмешательство в природу.
Есть у предприятия проблемы с реализацией брикетов. Продукт для региона новый, и не все торговые центры принимают его. В Левашах есть магазин, где местные жители могут приобрести замену дровам по несколько сниженной цене. Николай Мальцев утверждает, что за две-три тысячи рублей можно запастись топливными брикетами на месяц.
Покупают брикеты в основном одинокие женщины, пенсионеры и… владельцы коттеджей с каминами. Всех нужно учить пользоваться топливом; случаются и конфликтные ситуации.
Стелла Ермакова работает на складе предприятия в Тюмени. Она рассказывает:
– Стараюсь объяснить все доходчиво. Говорю: положите три-четыре брикета, в зависимости от площади комнаты, подожгите. Когда они разгорятся хорошенько, закройте заслонки и больше брикеты не трогайте. Пусть они тлеют – тогда тепла хватит часов на шесть. Многие не могут рассчитать количество, кладут мало, потом обвиняют нас, что нет тепла. Или шевелят брикеты, а они потом разваливаются и сгорают быстрее…
При использовании топливных брикетов могут возникнуть некоторые неудобства. Например, каждая печь требует особого подхода (из-за различий в тяге) и разного количества топлива. И хозяин сам должен научиться топить свой дом прессованным опилом, подобрать к своей печи ключик.
Николай Владимирович посетовал на неразумное, нехозяйское использование лесов:
– Когда лес вырубают, от дерева остаются пенек и верхняя часть метров в восемь. На обработку идет лишь часть дерева из середины. А эти верхушки остаются в лесу, их потом сжигают. Вот если бы ставили там дробилки, перерабатывали ветви и ствол… Тогда бы у нас было столько опила, что вообще бы отказались от привозного угля – пользовались бы топливом местного производства.
***
фото: Николай Мальцев с готовыми брикетами; сотрудники цеха за профилактическими работами;оборудование для прессовки опила;оборудование для прессовки опила;рабочий Алексей Костылев обмазывает печь изнутри