Два Александра — Робинзон Крузо и Пятница
Необитаемый острое все-таки возвратил Робинзона на милую его сердцу родину.
Мы знаем, что это произошло на самом деле и что настоящим именем Робинзона Крузо было другое — Александр Селкирк.
Судьба шотландского моряка, ставшего жертвой кораблекрушения, а потом — героем пустынного клочка земли (где он провел четыре года и четыре месяца), вдохновила когда-то на чудесную книгу родившегося в Лондоне писателя Даниэля Дефо. Сегодня тень Дефо могла бы счастливо улыбаться — наконец-то до английской столицы добрался и Пятница!
Призрак писателя мог бы отметить и знаковое совпадение: этого Пятницу из XXI века тоже зовут Александр! А копье он швыряет почище своего литературного тезки (который, спасенный Робинзоном от кровожадных дикарей, обрел в его лице верного друга и наставника).
Открою карты: речь — об украинском легкоатлете, серебряном призере Игр-2012.
Вот ведь какие причудливые аналогии, столкновения фактов и имен из прошлого и настоящего, могут подарить нам олимпийские соревнования! И это необыкновенно интересно!
… О Пятнице (который был условно спрятан в моем блокноте до подходящего случая) я вспомнил в ночь с понедельника на вторник. За окном шелестела дождем, раскачивала тополиные ветви почти лондонская погода.
Конечно, можно было и не просыпаться — финальных стартов, ради которых я включал компьютер в два-три часа ночи, уже не было. Но все мы — рабы своих привычек, а они способны стремительно сформироваться и за шестнадцать дней раздачи олимпийских наград.
Украинский спортсмен почти сенсационно поднялся на пьедестал, как и чемпион Игр в этом виде программы — мало кому известный Кешорн Уолкотт из Тринидада и Тобаго. И, при желании, второй мог бы пригласить первого на экзотический остров, где Пятница почувствовал бы себя. Пятницей из романа Дефо.
И коли уж мы заговорили об острове, то уточним, что кусочек суши, куда стихия выбросила реального Александра Селкирка, назывался Маса-Тьерра, и находится он по-прежнему в Тихом океане, в 640 километрах от побережья Чили. Правда, именуется теперь иначе — остров Робинзона Крузо.
… Да, это была особенная ночь, послеолимпийская. В известном смысле, ночь скуки — я почувствовал себя мальчишкой, у которого отняли любимую игрушку. Но надо было заполнить вакуум. И, пытаясь заснуть вновь и ожидая, когда успокоится взбудораженный мозг, я подумал, что Робинзон — идеальный олимпиец прошлого. Тот, кто, переживи он свое время, произвел бы фурор на любых Играх. Он стрелял, плавал, был неутомимым ходоком, излазив вдоль и поперек свой «островок вынужденного уединения». Хотя с тем же Сергеем Кирдяпкиным, наверное, конкурировать не смог бы. Учтем, однако, что олимпийский чемпион из Мордовии протопал свои 50 километров налегке — а Р.К. обычно нес ружье, самодельный зонтик и всяческие припасы, да вдобавок и попугая на плече!
А еще он фехтовал, прыгал в воду, бегал — сам себе атлет и сам себе тренер. Истинный пример силы духа, жизнелюбия, чрезвычайной выносливости и мужской отваги!
… Вот теперь моя литературно-спортивная игра, длиной в те же две с небольшим недели, подошла к концу. Я благодарен Артуру Конан Дойлу, Памеле Трэверс, Марку Твену, а равно и режиссеру «Белого солнца пустыни» Владимиру Мотылю за те образы и причудливые ассоциации, которые я смог использовать, «обыграть» в своих олимпийских обозрениях. Благодарен их произведениям, надолго пережившим свое время — и не так уж далеким от мира сегодняшнего большого спорта. Надо только перечитать, пересмотреть, освежить в памяти — и заметить то, чего не успел увидеть раньше!
… Кстати, вот какой любопытнейший вопрос только что посетил мою голову: а не стоит ли на полочке у нового вице-чемпиона Олимпиады в метании копья искомое литературное произведение? Пятница, читающий про Пятницу, — это что-то!
***
фото: Украинский легкоатлет готовится к броску — возможно, «серебряному»;Робинзон и Пятница — одна из иллюстраций к роману.