Охота за великими…
Серия «Великие поэты». Комсомольская правда. Амфора. Москва — Санкт-Петербург. 2011 — 2013.
Март — конец зиме. Очарование весеннего света. Очарование и восторг поиска, книжной охоты. Таким выдался март 2016 года для меня.
А все началось случайно. Забрел за какой-то мелочью в небольшой подвальчик «Fix-price» и увидел стопку разноцветных книжек размером в ладонь. Взял в руки одну- другую и, фигурально говоря, лишился дара речи. Мандельштам… Марина Цветаева.. Басе. Давид Самойлов. Да что они тут делают — среди консервов, пивных банок, моющих средств, носков и трусиков? А еще Апухтин и Михаил Кузьмин, Иван Никитин и А.К. Толстой, Артюр Рембо и Гийом Аполлинер.
Озираясь (не перехватил бы кто сокровище?), складываю стопку и — к кассе. Уже дома, не торопясь, предвкушая восторги, сдираю полиэтиленовую упаковку, поглаживаю золотое тиснение обложки, разглядываю рисунки и миниатюрные заставки — пиршество!
Уже потом, утолив любопытство, выясняешь, что издательский дом «Комсомольская правда» выпустил серию из ста поэтических книжек. Обращаешь внимание, что у Цветаевой на корешке стоит цифра 3, у Мандельштама — 10. Узнаешь, что в серии вышли и те, кого не нашел в подвальчике — Ольга Берггольц, Александр Галич, Эдуард Багрицкий, Данте и Петрарка. И Гумилев (о, Гумилев!). Пришлось раздобыть список магазинчиков «Fix- price». Их оказалось в Тюмени семь или восемь в разных концах города. И в каждом на неприметной полочке вдали от входа — такие же ювелирные томики. Стопка у меня дома медленно, но все же росла — книжки повторялись, кое-что покупал, чтобы просто подарить. Но самое-самое для меня из найденного в Интернете списка мне не попадалось. Ни Гумилева. Ни Галича. Ни Ольги Берггольц. Пришлось заказывать в Москву.
Так собралась целая библиотечка великих поэтов — два десятка томиков. И непонятный с налету тонкий японский лирик Басе. Давид Самойлов, к моему стыду, все эти годы маячивший на окраине моего сознания. Хотя его друзья, однокурсники-ифлийцы Майоров, Кульчицкий, Коган, Отрада давным-давно читаны-перечитаны мною. Самойлов потряс меня — тонкостью передачи оттенков чувств, деликатной чувственностью. И, конечно, Ольга Берггольц, ее стихотворение из цикла «Родине»:
… Не искушай доверья моего.
Я сквозь темницу пронесла его.
Сквозь жалкое предательство друзей.
Сквозь смерть моих возлюбленных детей.
Ни помыслом, ни делом не солгу.
Не искушай, — я больше не могу.
P.S. В «Fix-price» книжечки великих поэтов еще есть.
***
фото: