Майский хрущ, трепещи!
У лесов есть свой доктор Айболит — лесопатолог. В его аптечке химические препараты для обработки древесных ран, инструменты. Но все же главные его инструменты, конечно, — глаза, чтобы распознать симптомы, и умелые руки, что могут спасти деревья от вырубки.
Дмитрий Галич, кандидат биологических наук, заведующий лабораторией биотехнологий Сибирской лесной опытной станции, первым делом говорит, что технически профессии лесопатолога не существует, их не обучают в вузе. Выпускники получают профессии «лесное и лесопарковое хозяйство», «лесоинженерное дело». И могут устроиться работать лесником, таксатором, в том числе лесопатологом. Но только после нескольких лет практических занятий в центре защиты леса сотрудник проходит курс повышения квалификации и получает удостоверение инженера-лесопатолога. Eго работа несколько отличается от работы инженеров более глубоким знанием вредителей, поэтому акцент сделан на энтомологию, а не лесное дело, и, соответственно, образование иное, биологическое.
Главный вопрос — почему болезнь дерева часто заканчивается его гибелью? Все чаще складывается ощущение, что если дерево в городе хоть немного не соответствует нормативам, то единственная его судьба — снос. В муниципальных документах зафиксировано, какой максимальный крен ствола допустим. Неужели лечить так долго и дорого, что проще посадить молодое деревце?
— Да, лечить значительно более затратно, чем просто вырубить и на его место посадить молодой саженец, — признает Дмитрий Eвгеньевич. — Но главное, что в России очень слабо разработаны современные методы лечения. Действительно, проще и дешевле вырубить! Например, таких передовых способов, как инъецирование дерева специальными препаратами или биотехнологии (например, использование живых культур-энтомофагов) в борьбе с вредителями в России практически нет. У нас не найти ни современных отечественных инъекций, ни живых культур (в открытом доступе), ни тем более опытных специалистов. Пока это связано с отсутствием поддержки этого направления на государственном уровне.
При этом специалисты убеждены, что спасти весь лес проще, чем одно дерево. Речь, безусловно, о превентивных мерах, которыми мы можем беречь лес до наступления критической отметки.
— Это, безусловно, так. Eсли своевременно проводить мониторинг лесов, можно существенно минимизировать негативные последствия. Но наши леса настолько обширны, что при нынешней численности работников лесного фонда это практически невыполнимая задача. Eсли не ошибаюсь, численность работников лесного фонда неуклонно снижается последние десятилетия.
Больное дерево специалисты могут вычислить несколькими способами, для обывателя неочевидными. Главный из них — отсутствие годового прироста побегов (пример годичного прироста у здорового трехлетнего саженца сосны обыкновенной заметен на фото). При отсутствии годового прироста нужно вовремя найти причину и ее устранить. А такие распространенные признаки, как повреждения на стволе, отслоение коры, появление древесных грибов — это уже признаки погибающего дерева, которое невозможно спасти. Да, к сожалению, лесопатологи не волшебники, и переломившийся от шквального ветра ствол спасти уже нельзя.
А что же с механизмами защиты, придуманными самой природой? Недавно мы писали, как местные экозащитники выпустили в городские леса муравьев рода формика, которые защищают природу от вредителей типа непарного шелкопряда.
— Тут нужно понимать, что муравьи, в том числе и из рода формика, не являются специализированными энтомофагами каких-то определенных насекомых-вредителей. Будучи по природе хищниками, они поедают и уничтожают как вредителей, так и других насекомых, в том числе и полезных. Этот метод будет работать, если соблюсти баланс, то есть выпустить нужное количество муравьев. Насекомые, которые могут помочь в крупных масштабах, это специализированные энтомофаги. Причем уже есть технологии разведения разных энтомофагов, многие из них активно и успешно используются в ряде стран. В любом случае Тюмени нужны новые проекты, в перспективе зеленые. Леса, в том числе и городские, постоянно подвергаются негативному воздействию, часть этого воздействия можно прогнозировать, это прямая угроза. Но есть и косвенная угроза, спрогнозировать ее последствия крайне сложно, и единственный выход — это качественный и своевременный мониторинг окружающей среды.
Одно из основных направлений работы Дмитрия Галича — изучение и отработка механизмов борьбы с лесными вредителями. Первым на ум приходит, конечно, непарный шелкопряд, с которым несколько лет назад боролись обрабатыванием стволов отработанным машинным маслом.
— Основная часть популяции непарного шелкопряда исчезла благодаря естественному затуханию. А в парках Тюмени комлевую часть деревьев с выявленными на них яйцекладками действительно обрабатывали отработкой машинного масла, это простой и эффективный способ, но достаточно трудозатратный, неприменимый для обычных лесов. Касательно других вредителей, да, они есть в каждом регионе РФ, в том числе и в Тюменской области. Из наиболее опасных насекомых-вредителей для можно отметить следующие виды: непарный и сибирский шелкопряды, заболонник березовый, большой еловый короед, большой и малый сосновые лубоеды, различные черные усачи (малый еловый, пихтовый и сосновый), златка сосновая большая, хрущ майский восточный (с полным списком можно ознакомиться в едином перечне карантинных объектов, утвержденном решением Совета Eвразийской экономической комиссии -О.Г.). Из действующих очагов, в прошлом году в Каменском участковом лесничестве, неподалеку от деревни Речкина, мы обнаружили огромный, активный и сейчас очаг хруща майского восточного. Личинками хруща уже уничтожены сотни гектаров культуры сосны обыкновенной, а границы очага даже видны на космическом снимке.
В этом году сотрудниками лаборатории лесной опытной станции выявлены и активно апробируются новые препараты борьбы с майским хрущом. И это только один из примеров технологий, которые лесопатологи постоянно совершенствуют.
— Мы отрабатываем на практике новые методы, проводим испытания новых препаратов для борьбы с вредителями. В частности, по такому вредителю, как шелкопряд-монашенка (Lymantria monacha L.), нашли и отработали технологию разведения и переноса эффективного энтомофага из группы яйцеедов. При появлении очага вносится небольшая популяция яйцееда, и он не только не дает очагу вредителя разрастаться, но и полностью его подавляет в течение двух-трех сезонов, при этом не нужно никакой химической обработки и других трудоемких методов, абсолютно чистая и безопасная зеленая технология.
***
фото: Пример годичного прироста у здорового трехлетнего саженца сосны обыкновенной.;Личинки майского хруща