Доктор Хаус жив за океаном
Перелом конечностей уже никого не удивляет: скользкая плитка, ступеньки и ледяные наросты приводят тюменцев в травматологическую больницу N 2. Удивляет другое — отношение медиков к пациентам.
… Валентина поскользнулась возле подъезда, неудачно упала и встать не смогла — резкая боль пронзила руку. Она говорит, что всегда осторожно старалась передвигаться, учитывая опыт полувековой давности, когда в 18 лет сломала ногу и не выпускала из рук костыли год. Кость срослась неправильно, пришлось ее снова ломать. Но тогда она была молодая и здоровая, а теперь ей 68. Правда, на свои болячки не жалуется и к врачам обращается в крайнем случае.
«Крайний случай» наступил, она кое-как добралась до квартиры и вызвала скорую. Ее привезли в травматологию, где она четыре часа ожидала в очереди, прежде чем ей сделали рентген и наложили гипс от плеча до запястья. Дополнительный вес с трудом позволил подняться и побрести домой, опираясь на надежное плечо мужа.
Три дня ее мучили боли, застывший гипс натирал руку, в которой, по ее словам, что-то хрустело и отдавало болью во всем теле. Она думала, что так и надо. И терпела, страдая от бессонницы и глотая анальгетики. Потом пожаловалась дочери, которая уже знала, что в Тюмени открылся частный травмпункт, где за деньги можно получить и консультацию, и помощь. Там их встретили прямо у входа, взяли под белы рученьки, то есть под гипс, и провели в кабинет. Гипс был удален, чтобы заново пройти рентген. Валентина рассказывает, что крутили ее вокруг аппарата долго, снимали со всех сторон. Она даже хотела возмутиться: в травматологии N 2 сделали всего один снимок и сразу поставили диагноз. Но врач ей объяснил, что одного снимка недостаточно для того, чтобы определить состояние кости: он должен быть сделан с разных ракурсов.
Вердикт врачей удивил, он не подтвердил первоначального диагноза. Валентина плохо разбирается в медицинской терминологии, хотя ей попытались объяснить, что сломано и какие показания к лечению. Поняла одно: она зря носила двухкилограммовый гипс на своей руке, более того, он вообще не нужен, можно было обойтись фиксирующей плотной повязкой — ее кость сломана таким образом, что необходима операция по скреплению «спицами», и надо было бы делать ее сразу.
Одна проблема: в частном трав-мпункте такую операцию пока не делают. Как ей пояснили, операционные пока не оборудованы. Выписали направление обратно, в муниципальную больницу N 2, и дали с собой рентгеновский снимок в качестве доказательства.
Заплатив почти две тысячи рублей, пенсионерка осталась довольна: половина дела сделано, правильный диагноз есть, а значит, можно рассчитывать и на правильное лечение.
На следующей день в травматологии N 2 вместо того, чтобы принести женщине извинения за неправильно поставленный диагноз, ее почти упрекали за самовольство. «Дали вам талон на 23 декабря, вот и приходили бы», -сказали ей чуткие работники регистратуры. Если бы она так сделала, то просто потеряла бы время.
Но все же поликлинике ей выписали направление на прием в травматологическую больницу (без направления не примут) и дали список из десяти пунктов различных анализов, которые должна сделать в любой из поликлиник самостоятельно. На вопрос «А почему нельзя в стационере сдать эти все анализы?» ей ответили, что «не положено».
Вздохнув и представив себе скользкий путь по утреннему морозцу до ближайшей поликлиники, Валентина пошла на прием к хирургу. Надо же определяться с датой операции!
Дежурный врач, осмотрев пенсионерку, почти обрадовал: в ее возрасте наркоз не рекомендуется, и лучше не оперироваться. Он объяснил, что рука месяца через полтора зарастет, но подниматься вверх не будет: сломанная кость не позволит.
Врач, сверив два рентгеновских снимка, также заметил, что, действительно, проблемы с постановкой диагноза у них существуют. «Неужели людей не жалко, ведь если кость неправильно срастется, то ее придется снова ломать»,
— подумала женщина, но врачу ничего не сказала. Зачем? Он и сам знает возможные последствия.
Принять решение ей еще предстоит: соглашаться или нет на операцию. Она смотрит сериалы про доктора Хауса, где возле каждого больного колдуют лучшие умы американской больницы, и верит, что все доктора именно такие. Для нее белый халат всегда ассоциировался не с болью и горем, а с сопереживанием и помощью. Поэтому Валентина удивляется тому, что видит, как в приемное отделение ввозят каталку с лежачим больным его родственники, и никто из персонала не бежит. «Неужели так бывает только в американских сериалах?» — спрашивает она себя, в то время, как тем, кто привез больного, кричат из регистратуры, чтобы откатили в сторону (мешает на проходе), а сами «пошли поискать врача».
Она видит, как, прыгая на одной ноге, человек пытается добраться до киоска, где продают костыли и прочий необходимый товар. Как по стеночке доползает до свободной скамьи другой, с загипсованной ногой, и, судя по растерянному виду, не знает, как ему выбраться на улицу, а затем — до дома. Она смотрит американские сериалы, где врачи работают на пациента, и понимает, что это всего лишь — кино. В жизни, в нашей действительности, увы, все иначе.