Душа душе
… Дух, как известно, понятие не материальное. Никто не знает, как он выглядит, но все ощущают его отсутствие.
Поэтому, наверное, в поисках этой трудно определяемой субстанции используют марксистский метод единства и борьбы противоположностей. Так, считается, что в нашей стране этот дух, или, если шире, духовность, заложена по определению, а у нынешних оппонентов (они же вчерашние лучшие друзья и соратники по глобальной борьбе с терроризмом) совсем наоборот. То есть, совершенная и полная бездуховность.
Впрочем, выносить оценки даже на основании публикаций в свежем номере большой столичной газеты – дело довольно пустое. Да и, вообще, кто ее измерил, эту духовность? Где аппарат, который точно может показать, что в нашей стране духовность – первой степени, а там, за морем – так себе? А если не за морем, а, к примеру, во Франции с ее прекрасной литературой, с ее художниками и архитекторами, с ее музыкантами и артистами? А в маленькой, по сравнению с нами, Голландии? В Дании, породившей великого сказочника? В Австрии с ее Моцартом и Штраусом, с музыкальными фестивалями в Зальцбурге? Пойдем дальше – Испания, Италия, Индия? Крохотные островки Зеленого Мыса, откуда приехала и покорила, кстати, Тюмень, волшебная певунья Сезария Эвора?
Впрочем, никого не переубеждаю, ни с кем не спорю, говорю от первого лица.
Извините, у меня репутация книжника, которая доставляет так много огорчений моим родным. Мало того, что сам приношу в дом книги, так по всякому случаю это стараются для меня сделать многие мои друзья и знакомые. Поэтому если бы спросили, где, по моему мнению, находится рай земной, я бы сразу ответил: в Чикаго, в четырехэтажном магазине на Мичиганавеню. Четыре этажа, битком набитые книгами. Куда читатели-покупатели приходят с термосами и бутербродами. Где можно сидеть прямо на полу, выстеленном серым сукном, рыться на полках, обложиться книгами, листать, наслаждаясь прекрасной полиграфией и вслушиваясь в шелест страниц.
Например, я никогда не видел столько серьезных изданий, посвященных Второй мировой войне. Столько альбомов из серии «Great photographs of World War II». Один массивный том я привез в Тюмень и не раз видел, как уникальные документальные фотографии со всех фронтов Европы, Азии и Африки потрясали тех, кто перелистывал квадратные страницы. Их можно рассматривать часами – они жестоки и гуманны одновременно. Жестоки – потому что такова война. Гуманны – потому что вызывают сочувствие и жалость к жертвам этой войны. В этом альбоме никто не забыт. Ни американские моряки из полярного конвоя на Мурманск, плавающие среди вылившейся в океан нефти. Ни Зоя Космодемьянская, убитая в подмосковном селе Петрищево. Ни мертвые японские солдаты, чьи тела забрасывает песком прибой на тихоокеанском островке…
Эти книги и их читатели – духовность?
Жители Чикаго, заполняющие по выходным дням сотни стадионов вокруг супер-города, – духовность?
Марш «10 центов», когда десятки тысяч человек только в Чикаго стоят в очереди вдоль озера Мичиган, чтобы внести свои «бездуховные доллары» то на медицинские исследования, то на помощь семьям, где есть больные дети, – это духовность? (Эти марши придумал президент Рузвельт в 1938 году, когда потребовалось объединить страну на борьбу с полиомиелитом. Деньги собрали, знаменитую пилюлю против полиомиелита создали).
Я смотрел на эту бесконечную колонну и вспоминал нашу организацию «Особый ребенок», детский клуб на Войновке, тюменские магазины и кинотеатры без пандусов…
Я не знаю, можно ли ввести духовность решением правительства? Наверное, нет. Может быть, и не надо нам меряться духовностью. Может быть, согласимся, что она есть всюду?
Может быть, надо просто заняться воспитанием чувств. Сохранить в школах уроки литературы, которые все время подвергаются сокращениям. Следить за тем, чтобы наши дети поменьше бродили по бульвару с бутылкой пива в вытянутой руке, а побольше читали – ведь наша литература, действительно, мирового уровня.
Проще говоря: давайте искать духовность там, где ей и надлежит быть – в глубине собственной души.