Исправление начинается вчера
Осужденный Дмитрий 1989 года рождения попросил перевести его из колонии строгого режима N 2 на участок колонии-поселения. Он отсидел почти семь лет из присужденных ему девяти.
— Но школу не закончил, — возражает социальный работник ИК-2 Людмила Зеленина. — Так что считаю преждевременным говорить о переводе.
Людмилу Владиславовну единогласно поддержали все члены административной комиссии, которые рассматривают прошения осужденных об условно-досрочном освобождении, переводе на облегченные условия содержания или в колонию-поселение.
Дмитрий попал в «двойку» с тремя классами образования, без профессии, зато с солидным иском. Здесь его определили в вечернюю школу (сейчас осваивает программу десятого класса), устроили на работу…
— Однако позже он был уволен в связи с пассивным отношением к труду, — зачитывает характеристику Дмитрия начальник его отряда. — К требованиям сотрудников колонии осужденный относится посредственно, имеет 17 взысканий, письменные объяснения своим нарушениям давать отказывается.
Так что в этот день прошение Дмитрия не поддержали. Как и не поддержали ходатайство осужденного Александра об условно-досрочном освобождении. Он тоже отбыл большую часть наказания, но специалисты, которые наблюдают осужденного, не готовы сказать, что тот уверенно стоит на пути исправления. Да, режима старается не нарушать, но, тем не менее, в его личное дело внесены отметки о 12 взысканиях. И общественные мероприятия воспитательного характера, которые проводятся в колонии, осужденный бойкотирует — «из личных убеждений». Правда, когда стал подходить срок УДО, Александр начал зарабатывать поощрения.
— Но такого не бывает, чтобы весь срок осужденный числился в нарушителях, а перед условно-досрочным освобождением чудесным образом стал хорошим, — говорит заместитель начальника колонии N 2 Максим Микешкин. — Члены комиссии анализируют характеристики осужденного с самого его прибытия в исправительное учреждение.
Когда осужденный находится в карантинном отделении, его посещают специалисты всех служб колонии и уже тогда делают первоначальные выводы. Например, берут на заметку тех, кто категорически отказывается от работы и заявляет, что не намерен осваивать никакую профессию. До УДО еще далеко, думают «отказники», и стараются заработать, в первую очередь, авторитет среди осужденных, живущих «по понятиям». А свое исправление откладывают на потом.
— Хотя дорога к условно-досрочному освобождению долгая и идти по ней надо сразу, никуда не сворачивая, — говорит Максим Микешкин. — Иначе в дальнейшем не стоит рассчитывать на положительное решение комиссии и суда.
С начала этого года в ИК-2 зарегистрировали 169 прошений об УДО. Раньше срока отпустили 93-х человек.
Рассматривая ходатайства, суд учитывает не только личные характеристики, но и требует документы, гарантирующие, что на воле осужденный будет при деле. Справки о том, что ему есть, где жить и работать.
…- Какие у вас планы? — спрашивает у осужденного Андрея, претендующего на УДО, Максим Сергеевич.
— Освобождение, семья, дети, работа…
— Уже знаете, где и кем будете работать?
— Да, слесарем. — А жить? — Первое время — с мамой и сестрой. Они приезжают к Андрею на свидания, пишут ему письма и ждут его возвращения. Ждет его и девушка. Как правило, сотрудники колонии, занимающиеся воспитательной работой, располагают практически всей личной информацией о своих подопечных. Не любопытства ради, а из профессионального интереса. Им важно знать, насколько крепки социальные связи осужденных со свободой, на которую они рано или поздно выйдут.
Андрей, судя по всему, за волю держится крепко и намерен вернуться к свободной жизни в ближайшее время. А пока работает в колонии на мельнице. Без нареканий. Администрация его стремление к исправлению поддерживает. И прошение об УДО — тоже.
Вообще, право на условно-досрочное освобождение есть у любого осужденного. Но при условии… При множестве условий. Например, осужденных по «наркотическим» статьям весь их срок курируют сотрудники наркоконтроля.
По словам начальника отдела безопасности ИК-2 Андрея Новоселова, именно наркополицейские дают свое заключение о том, можно ли выпускать человека раньше времени. Или он все еще, по их оперативной информации, может представлять опасность для общества. С особой тщательностью подходят и к рассмотрению прошений об УДО людей, осужденных за педофилию.
— Кроме всего прочего, суд всегда учитывает мнение потерпевших, если таковые в деле есть, — говорит Максим Микешкин.
Как ни странно, немало случаев, когда потерпевшие соглашаются на условно-досрочное освобождение своих обидчиков. Кто-то прощает их за давностью лет. А кто-то надеется, что на свободе у человека больше возможностей заработать деньги на погашение иска. Впрочем, последнее слово все равно за судом.
***
фото: Материалы для рассмотрения членами административной комиссии ;Идет заседание комиссии.