Родительские страсти по концу учебного года
В конце учебного года мне хоть удаляйся из нашего приятельского чата в «Вайбере». Сил нет читать бесконечные жалобы подруг на детей-оболтусов, которые бессовестно «завалили окружающий мир» или «схлопотали тройку за контрольную по английскому языку».
Мне всегда жалко «оболтусов», обсуждаемых за глаза: сразу в красках представляю себе третьеклассницу, которая вдоволь наревелась в школьном гардеробе после «заваленного окружающего мира». А дома ей еще предстоит разговор с разочарованной мамой, которая мало того, что обязательно на несколько дней лишит дочку всех детских радостей, так еще вон тетям в «Вайбере» нажалуется, какая она нехорошая — весь год ничего не делала, и вот результат!
Мой несмелый вопрос — а что, собственно, сами мамы делали весь этот год, чтобы настроить детей на покорение школьных вершин? — как правило, теряется в бурном потоке бесполезных стенаний: лентяи, неусидчивые, невнимательные, неблагодарные… Мы им рефераты на работах распечатываем, задачи за них решаем, на контурных картах рисуем, гербарии собираем и клеим, а они!
И правда, откуда бы взяться лентяям с такими-то активными родителями, которые кладут рефераты в клювики своих птенцов, лишь бы не чирикали и не раздражали взрослых попытками самостоятельно накорябать какой-нибудь доклад?
— Ой, да что он там напишет! Нервы только истреплет глупыми вопросами. Да и нет времени с ним возиться, — слышала я от одной мамы.
Впрочем, такая мама — не одинока. Их много. И пап тоже. На недавнем отцовском форуме мы разговорились на эту тему с областным детским омбудсменом Андреем Степановым. Он говорит: родители и сами не замечают, как оказывают детям медвежью услугу, лишая их навыков.
— Конечно, гораздо легче все сделать за ребенка, чем потратить время на совместную проработку того же домашнего задания. Но это совершенно неэффективно, — считает Андрей Эдуардович.
Получается, что работу над ошибками в конце учебного года стоит проводить не только школьникам, но и их мамам с папами. Однако ленивых двоечников и троечников среди родителей чуть ли не больше, чем среди детей. Вот и повторяется одно то же из года в год: истерики, взаимные обиды, радикальные меры.
Точно знаю, что некоторые «оболтусы», не оправдавшие в конце мая ожиданий взрослых, до сих пор маются под домашним арестом: зубрят таблицу умножения, спряжения английских глаголов, названия разновидностей облаков… В то время, как их более удачливые сверстники радостно визжат во дворе под окнами.
Знаю, что специалисты по вопросам детства считают подобное заточение не лучшей педагогической мерой воздействия на школьника. Точнее — вообще худшей. Но кто ж из родителей спрашивает мнения специалистов? К ним обращаются разве что тогда, когда чадо, бросив учебники, исчезнет из дома. Ищут-свищут его потом по друзьям и подъездам. Страшный стресс и для взрослых, и для ребенка — побежал-то он не от хорошей жизни.
Впрочем, еще чуть-чуть — и страсти по поводу не очень успешного окончания учебного года младшими школьниками поулягутся. В конце концов, окружающий мир — это вам не высшая математика, и хвосты здесь подтянуть полегче.
А вот старшеклассники — со своим EГЭ — сейчас в самом пекле. Ставки слишком высоки.
… — Ну как — вы еще не отстрелялись? — громко (честно, даже подслушивать не пришлось) спросила в трубку женщина, сев рядом со мной в маршрутке. — О, моему Андрейке тоже один экзамен остался. Я сразу сказала: знать ничего не хочу — набирай баллов на бюджет! Какие варианты? Никаких вариантов! Платить я за него не собираюсь: провалит экзамены, пойдет в дворники.
Пассажиры маршрутки боязливо покосились на категоричную даму. Из школьного возраста все присутствующие давно вышли, но все равно нам сделалось как-то не по себе от угроз дворником. В самой этой работе, конечно же, нет ничего страшного или предосудительного. Но ведь мама Андрейки явно имела в виду нечто иное, не сулящее сыну ровным счетом ничего хорошего.
Остается только пожелать парню удачи на экзамене. И смелости — в случае чего, и правда, взять и податься в дворники. Хоть в чем- то же надо угодить маме.