Жизнь и судьба Матвея Путилова
Имя героя Сталинградской битвы Матвея Путилова появится на карте Тюмени. Так решила комиссия, которая утверждает названия городских улиц и переулков, площадей, скверов и набережных. С этой просьбой к городским властям обратилась областная общественная организация «Молодая гвардия Eдиной России».
В письме рассказывается и о подвиге сержанта Путилова, который в разгар боя должен был восстановить оборванную линию связи, но, добираясь к месту обрыва, был ранен. Осколок перебил ему руку, и связист не смог соединить концы телефонного провода. Умирая, он сжал зубами концы оборванных проводов. Связь заработала.
На Сталинградский фронт Матвей Путилов прибыл в составе 308-й стрелковой дивизии. Дивизию сформировал и возглавил начальник Омского военно-пехотного училища полковник Гуртьев.
Сентябрь. «Огненный мешок»
В первых числах сентября 1942 года дивизия заняла рубеж в районе станции Котлубань, прикрывая подходы к городу с северо-запада. 7 сентября 339-й стрелковый полк, в котором Матвей Путилов был командиром отделения связи, получил первую боевую задачу: «…ожидается контратака противника в направлении с. Самофаловка. Выставить полк…» Штаб Сталинградского фронта рассчитывал, что ожесточенное сопротивление может заставить главные силы врага повернуть в сторону от Сталинграда.
Ожесточенные контратаки… Практически ежедневные попытки нашей дивизии захватить высоту 143,8 и высоту 54,2, господствующие над местностью… Потери личного состава в долине (2,4 километра в длину и от 500 до 1200 метров в ширину), зажатой между этими возвышенностями… В Журнале боевых действий 308-й сд это место обозначается просто — «огненный мешок»… И так две недели, день за днем с единственным посылом: «308 сд приказано решительно перейти в атаку. Задачу выполнить, не считаясь ни с чем и ни с каким сопротивлением врага… «
…21 сентября дивизия выводится во 2-й эшелон. Две недели назад в ней насчитывался 8671 военнослужащий. На левый берег Волги переправились 4467. Но отдыхать не пришлось. Три стрелковых полка свели в два, и снова в бои. В уличные бои. За улицу Eланскую. За кладбище. За сад Скульптурный. Но более всего и упорнее всего — за обожженные и сильно разрушенные цеха сталинградского завода «Баррикады».
Октябрь.
Из огня в огонь
Задумываюсь: можно ли проникнуться этими событиями, только читая страницы Журнала боевых действий, которые, как я предполагаю не без оснований, были аккуратно, без спешки, без помарок заполнены несколько позднее? Попробуем…
«По приказу командующего Сталинградским фронтом командующему 62-й армии к 5.00 1 октября переправить части 308-й сд на западный берег р. Волга и использовать на северо-западной окраине завода «Красный октябрь» с целью не допустить противника к северной переправе…»
Переправы — единственная связь с большой землей. Через переправы поступали людские резервы и боеприпасы. Через переправы вывозили на восточный берег Волги раненых. Гитлеровцы понимали значение этих переправ и ожесточением рвались к ним.
339-й стрелковый полк, в свою очередь, тоже получил приказ: «…к 4.00 3.10.42 выйти в район Скульптурного сада, окопаться и действовать в направлении «Силикат», кладбище, пос. Баррикады»…
Заметили, как сужаются пределы мира, когда решаются вопросы жизни и смерти? Точь-в-точь как написал Алексей Сурков «…а до смерти четыре шага…» Но дивизионный ЖБД упрямо и сухо, по-бухгалтерски складывает свой счет. Косточка туда. Косточка сюда. «…противник наступал большими группами. Но благодаря своевременного и организованного противопехотного и противотанкового огня противник успеха не имел…»
«…339-й сп, находясь в полном окружении, вел ожесточенные бои. В течение дня и ночи с 17 на 18 октября ни один боец и командир позиций не бросил, не жалея своей жизни. Из них осталась лишь незначительная группа людей, которые были посланы для связи…»
«…противник начал просачиваться на завод «Баррикады», находящаяся там рота 178 полка и рабочий отряд в течение целого дня отстаивали завод, но когда от них осталось 5 человек, вынуждены были отойти в восточную часть завода…»
19.10.42. «…связаться с бойцами и командирами 339 сп, бьющимися в полном окружении, не удалось. Высылаемые группы бойцов с командирами либо не возвращались совсем, либо возвращались ранеными…»
«…339-й сп в течение 19.10.42, выполняя приказ штаба армии N 215, вел ожесточенные бои с противником. Часть, несмотря на численное превосходство противника, отразила 3 атаки пехоты с танками, не оставляя рубежа…»
21.10.42. «…за сутки 339-го сп продвинулся на 100-150 м и к исходу дня овладел восточной частью заводского корпуса N 3…»
До полного окружения армии Паулюса в Сталинграде осталось меньше месяца. Ожесточенность боев только возрастала. 28.10.42 поредевшие батальоны и полки 308-й передали в состав 138-й стрелковой дивизии. А в ночь с 3 на 4 ноября они отправлены на левый берег на переформирование.
Позднее маршал Чуйков напишет о двух месяцах, которые 308-я сд провела в сталинградских боях: «Стрелковая часть по времени меньше всех сражалась в городе, но по действиям, по количеству отраженных атак и по стойкости она не уступала другим соединениям 62-й армии. А в самые жестокие бои в Заводском районе (октябрь 1942 г. — Р.Г.) она сражалась на главном направлении удара фашистских войск, отразила не менее 100 атак озверелых захватчиков…»
Хранители памяти
Личная история войны и смерти Матвея Путилова складывалась как бы параллельно с боевыми действиями 308-й стрелковой. Практически не пересекаясь с тем, что изложено в старательно мною прочитанном и многократно цитируемом Журнале. И не отражаясь в нем. Как, впрочем, остались за кадром те несколько тысяч человек, что на официальном языке обозначаются «личный состав 308-й стрелковой дивизии». Надо ли кого-то в этом винить? Была война, и многое тогда происходило не по плану и не по расписанию. А когда она окончилась и прошло еще сколько-то лет, а может быть, и десятилетий, наступило время собирать разбросанные камни. Разве не об этом говорят нам поражающие воображение многомиллионные шествия Бессмертного полка?
Одним из истовых и последовательных собирателей стал бывший инструктор политотдела 308-й сд Михаил Ингор. Я с ним никогда не встречался, зато много лет дружил с Юдиным, Дмитрием Васильевичем Юдиным.
Курсант пехотного училища — командир минометного взвода — адъютант старший (начальник штаба) стрелкового батальона 150-й Идрицкой (в будущем и Берлинской) стрелковой дивизии… Юдин тяжело ранен под Ригой, а дивизия его ушла дальше. К своему триумфу — красному знамени на куполе рейхстага. Юдин показал мне (и не только мне), что такое воинское братство. Он переписывался и встречался с ветеранами дивизии. Собирал факты и документы. Он возил многих, и меня в том числе, в село Килки под Тюменью, где когда-то жил участник штурма рейхстага Василий Иванович Ярунов.
Дмитрий Васильевич словно продолжал свою службу в прославленной дивизии. Eго бесценный фонд хранится в музее имени Словцова, словно секретный пароль, который может вернуть в героическое прошлое нашей страны…
Михаил Ингор, всю войну — от Сталинграда до Восточной Пруссии — прошагавший в одной и той же должности инструктора дивизионного политотдела 308-й, которая позже стала 120-й гвардейской Краснознаменной, напоминает мне Юдина. Многие годы он посвятил тому, чтобы история его родной дивизии сохранилась и стала известной. Одним из эпизодов этой истории и был подвиг Матвея Путилова, отмеченный мемориальной плитой на Мамаевом кургане. Это его хлопотами состоялось посмертное — через четверть века — награждение Матвея орденом Отечественной войны. Бывший политрук восстановил по крупицам всю жизнь погибшего в сталинградских «ожесточенных», как тогда писали, боях никому прежде не известного парня.
Мне даже подумалось, что Матвей Путилов был самым настоящим неизвестным солдатом. И остался бы неизвестным, когда бы другой солдат о нем не рассказал. Это после публикаций Ингора в книгах, после газетных очерков появились улицы Матвея Путилова в селе Ильинка, где родился этот парень. В Омске и Ханты-Мансийске. Инициатива тюменских молодогвардейцев, с которой я начал этот текст, — тоже как бы отзвук трудов Михаила Ингора.
И еще несколько слов. Всю войну в одной и той же дивизии. Три боевых ордена, три медали и два ранения. И, наверное, ощущение неоплатного долга перед теми, кто с войны не вернулся. Кто остался под Котлубанью, среди разрушенных цехов завода «Баррикады», кто пал на долгом пути к победе и на всем дальнейшем боевом пути.
Хрупкая память и «железные» документы
История Матвея Путилова, кропотливо собранная его однополчанином Михаилом Ингором, со временем стала легендой. Как в любой легенде, в ней не стыкуются какие- то детали. Например, называются два места, где был совершен Матвеем его подвиг. Следовательно, два места его гибели и две даты. Ничего удивительного — просто была война. Тот, кто оставался в живых, должен был продолжать войну.
А когда придет время воспоминаний, все станут вспоминать. И при этом каждый по-своему. Как им запомнилось. Ничего принципиального. Просто время любит подшучивать над человеческой памятью.
Как это было на самом деле (по мнению автора).
Официальной датой подвига и героической гибели Матвея Путилова называют 25 октября 1942 года. Местом — территорию завода «Баррикады». Мне думается, здесь один факт тянет за собой другой. И дивизия, и родной для Матвея 339-й стрелковый полк пришли к заводу «Баррикады» только в октябре. В сентябре полк еще карабкался на северные скаты высоты 143,8. В совершенно официальном документе — Именном списке персональных потерь, составленном 22.12.42 года, — есть запись N 66. О том, что «командир отделения сержант Путилов Матвей Мефодиевич, уроженец с. Ильинка Казанского района, убит 18.09.42 года у станции Котлубань Городищенского района и похоронен в могиле в 4 км. юго-западнее ст. Котлубань». Eсть и список, похороненных (точнее, перезахороненных?) на военном кладбище в с. Самофаловка. И там среди 4092 погибших в Сталинградской битве мы находим нашего Матвея Путилова. Что райвоенком подполковник Ныркин подтверждает своей подписью и печатью.
А впрочем, какое это имеет значение? Спит вечным сном солдат в земле, которую он защищал и защитил. И на этой земле его помнят. По-моему, это главное. Вот и в Тюмени появится небольшой скверик с его именем. Молодогвардейцы обещают поставить в этом зеленом уголке бюст молодого парня Матвея Путилова. Eму было всего 19 лет. Помните, у Рождественского: …А когда он упал некрасиво, неправильно, В атакующем крике вывернув рот, То на всей земле не хватило мрамора, Чтобы вырубить парня в полный рост… Нам-то хватит?
***
фото: Матвей Путилов;Мемориальная плита на Мамаевом кургане.