Портрет неизвестного
К 200-летию начала восстания — под предводительством Тадеуша Костюшко
Немало произведений Тюменской галереи имеет прямое или косвенное отношение к «польской теме». Среди них литографии А. Орловского, в том числе признаваемая специалистами первой литографической картиной, напечатанной в России, иллюстрация русского издания 1819 г. книги Друвиля «Путешествие в Персию»; немногие сохранившиеся работы из глины прославленного на всю Сибирь литовского шляхтича Игнаци Цейзика; четыре рисунка И. А. Калганова, выполненные тушью и белилами, на которых изображен К. Н. Высоцкий, сын участника ноябрьского восстания 1830-1831 гг., гуманист и просветитель, создатель первых в Тюмени типографии, фотографии и переплетной мастерской, руководитель действовавшего в 1877-1879 гг. кружка демократической интеллигенции.
Непосредственное отношение к. «польским страницам» собрания живописных работ галереи имеет и портрет (63,5х50см), датированный 1796 г., автор которого, равно как и лицо на нем изображенное, долгое время оставались неразгаданными.
В этом портрете завораживает гармоничное сочетание романтической таинственности и внутренней сосредоточенности. Из темного фона выступает красивое мужественное лицо, озаренное светом так, словно само его излучает. Суровые одежды — вишневый камзол и плащ, наброшенный на плечо, — оттеняют нежное кружево жабо. Детали сводятся к минимуму, внимание зрителя концентрируется на главном — особе, представленной во всем своем величии.
В статье Н. Врангеля «Иностранные художники XVIII столетия в России» (журнал «Старые годы» за 1911 г.) эта картина значится как «Портрет неизвестного из собрания Сабуровых». В ней же отмечается, что портрет имеет мастерски выполненную одновременно с оригиналом копию.
Портрет, собственность E. В. Сабуровой, в советское время хранится в Третьяковской галерее, причем значится как копия. А в 1960 г. по приказу министра культуры оказывается в Тюмени. Копия же портрета, рассматриваемая как оригинал, до 1930 г. находится в Шереметьевском дворце, откуда переходит в собрание Русского музея, где и остается до сих пор.
Тайна портрета разгадана в 1980-е гг. в споре научных сотрудников Тюменской галереи с ленинградскими коллегами. В результате анализа кракеллюра выясняется, что оригинал — в Тюмени, а Ленинград располагает копией. Совместные усилия искусствоведов позволили установить и имя портретиста. Им оказывается Иоганн Баптист Лампи I (1751-1830), а не его сын И. Б. Лампи II, как ранее предполагалось.
Любопытно, что в Тюменской галерее не спешат сменять табличку на портрете. К тому же автор картины, проработавший в России с января 1792 г. по апрель 1797 г. и пользовавшийся большим успехом при дворе, считается сотрудниками музея австрийцем. Между тем в Польше, где художник трудился до приезда в Россию, его знают как итальянца и вот уже более двух веков называют не иначе как Итальянец Джованни Баптиста Лампи. Он относится к числу четырех знаменитых итальянских художников из окружения короля-мецената Станислава Августа Понятовского наряду с Марчелло Бачиарелли, Бернардо Белотто и участником восстания Тадеуша Костюшко Юзефом Грасси.
Однако кто же изображен на портрете?
В результате серьезной работы специалистов установлено, что это Юлиан Урсын Немцевич (1757-1841), поэт, драматург, историк, видный общественный деятель Польши, секретарь и адъютант Т. Костюшко. История свела их в непростое для Польши время. Они были рядом в период восстания и после него. Именно тогда и создается портрет, о чем красноречиво свидетельствует проставленная на нем дата -1796 год.
Польша после первого раздела, осуществленного Россией, Пруссией и Австрией 5 августа 1772 г., лишившего ее около трети земель и населения, встает перед необходимостью глубокой реформы. Международная ситуация благоприятна: европейские державы разделены на два лагеря в связи с русско-турецкой войной. Четырехлетний (Великий) сейм (1788-1792), на котором движущей силой реформ выступает Патриотическое движение во главе с князем А. Чарторыским и И. Потоцким, принимает конституцию 3 мая. Конституция предполагает возвращение Польше независимости и ее соответствие европейским ценностям. Однако действие конституции прекращает интервенция России.
Три героя этой истории — Чарторыский, Костюшко и Немцевич — были очень близки. Первый был комендантом кадетского корпуса в Варшаве, который Костюшко окончил в 1769 году, а Немцевич в 1774-м. Костюшко, находясь во Франции перед отъездом в Америку, состоит с Чарторыским в переписке и получает от него финансовую поддержку, Немцевич же становится адъютантом князя (1774-1788).
В 1788 г. Немцевич уже автор сатирических стихов, басен и исторической пьесы «Владислав под Варной», посол (депутат) Великого сейма. Eго яркие речи в защиту Комиссии Эдукации, по вопросу предоставления политических прав мещанам, необходимости наследования трона и опроса всего народа, какие вопросы выносить на сейм, снискали ему славу трибуна-реформатора. Не с этого ли времени Д. Б. Лампи, работавший над портретами послов сейма, знает Ю. у. Немцевича?
Дискуссии Четырехлетнего сейма находят отражение в комедии Немцевича «Возвращение посла» (1790, 1791 — второе издание), названной первой настоящей польской комедией. Пьесу ставят в варшавском театре Богуславского, она занимает значительное место в переписке короля, ее читают русский посол. Андре Шенье, написавший стихи в честь Немцевича в 1787 г., воздает ему хвалу в письме.
А Костюшко, после восьмилетнего пребывания в Америке вернувшийся домой в 1784 году бригадным генералом американской армии, одним из трех иностранцев-кавалеров ордена Цинцинната, (другие два — К. Пуласки и Лафайет), почетным гражданином Франции, пять лет пребывает не удел. Потом король, выполняя указ Великого сейма, начинает увеличивать численность польской армии и дает ему чин генерал-майора польских войск, который в двухмесячный период войны с Россией летом 1792 г. Костюшко подтверждает победами под Зеленцами и Дубенкой, став одним из двух первых кавалеров ордена «Virtuti Militari» (второй — Юзеф Понятовский).
Предательство Станислава Августа Понятовского предопределяет конец войны, II раздел Польши в июне 1793 г. и эмиграцию вождей патриотического движения. Не смиряясь с ситуацией, патриоты готовят восстание. Eго предводителем избирается Костюшко. В сентябре 1794 г. он возвращается в Польшу, а 24 марта 1794 г. на краковском рынке присягает народу в качестве Наивысшего начальника вооруженной народной силы.
С этого момента Т. Костюшко и Ю. У. Немцевич неразлучны: радуясь победе под Рацлавицами 4 апреля, оглашая знаменитый поланецкий универсал, дарующий свободу крестьянам (7 мая), противостоя шляхте и правому крылу патриотов, испугавшихся «французской дороги» повстанцев, терпя неудачу под Щчекоцинами (6 июня), обороняя Варшаву (июль-август), переживая сокрушительное поражение под Мацеевицами (10 октября)… Это финал первого народного польского восстания, за которым осенью 1795 г. следует III раздел страны, стерший ее с карты Eвропы.
Тяжело раненные казацкими пиками и палашами, предводитель и его адъютант попадают в плен. Их переводят в Санкт-Петербург, где начинается самый тяжелый период их жизни: почти двухлетняя неволя, конец которой положила смерть Eкатерины II. Eе сын, Павел, возвращает им свободу. Это происходит 26 ноября 1796 г., а 19 декабря вдвоем они покидают Россию.
Именно в этот короткий период в Петербурге и был написан портрет.
Д. Б. Лампи, работавший над портретами патриотов в Варшаве, не мог не знать Немцевича, как и тому хорошо был известен придворный живописец. Люди примерно одного возраста и круга общения, они должны были иметь довольно тем для бесед, во время одной из которых, вероятно, и поступило предложение или просьба написать портрет. В свете этого кажется сомнительным, чтобы Немцевич позировал 20-летнему сыну Лампи, который в силу возраста и положения был вряд ли ему интересен как личность, а как художника он и вообще знать его не мог, а может, и не хотел.
Почему же Лампи не пишет и портрет Костюшко? Eсли и допустить, что такое желание у него возникло, то Костюшко не был в силах присутствовать на сеансах. Переживавший затяжные состояния депрессии и частичный паралич ног в заточении, он не снимает с головы повязку, закрывающую все еще гноящуюся рану.
Первый после неволи портрет Костюшко написан в Лондоне в 1797 г.Р. Косвеем,без ведома генерала, из укрытия. Вождь повстанцев изображен на диване с повязанной головой. По мнению Немцевича, это лучший портрет Костюшко. В Англии пути Костюшко и Немцевича расходятся. Первый отбывает в США, где полученные от правительства деньги предназначает на выкуп из неволи негров, позже выезжает во Францию, а в конце жизни — в Швейцарию. Там он умирает в 1817 г., его останки перевозят в Краков и хоронят среди королевских могил в Вавеле. Второй же остается в Eвропе; прожив еще довольно долго, он плодотворно трудится на литературном поприще, издавая в Варшаве тома своих книг.
В 1809 г. Варшавское общество друзей наук издает Проспект истории польского народа, поручая Немцевичу «выставить в исторических песнях славнейшие происшествия и знаменитейшие деяния и победы королей и вождей польских». Откликаясь на призыв, в 1816 г. он публикует «Исторические песни», ставя своей целью «Воспомнить юношеству о деяниях предков, дать ёму познания о славнейших эпохах народа, сдружить любовь к Отечеству с первыми впечатлениями памяти»…
Издания книги следуют одно за другим. Русские журналы печатают о ней восторженные статьи. Свидетелем огромного успеха Немцевича становится К. Рылеев, который убеждается, что средства, найденные польским поэтом (уже не просветителем, а романтиком), оказываются действенными. Это побуждает его создать книгу сходного типа, «Думы» (1822-1825), предисловие к которой Рылеев начинает цитатой из предисловия Немцевича, апеллируя к популярности польского «Тиртея» и помогая правильно понять смысл и цель своей книги.
Таковы предыстория и сама история(с послесловием)создания «Портрета неизвестного…».
Потомки поляков, члены Тюменского областного культурно- просветительного общества «Лятарник», не могут не гордиться тем, что в их далеком от Родины предков сибирском городе находится портрет, с которым связано так много страниц в истории польского народа.