Последнее лето тюменских Сараев
Последнее ли? Или еще поживем? Местные жители ломают головы не первый год. По весне гадают, стоит ли сажать в огородах картошку и зелень, а ближе к осени — запасаться ли углем и дровишками?
Признаюсь, что, добираясь до этого жилого района, напоминающего заповедник, со всех сторон затертого подступающими стройплощадками и массивными глыбами серых многоэтажек, я не раз сожалел о резиновых сапогах. С учетом нынешней погоды, весьма скупой на солнышко и куда более щедрой на дожди, болотники пришлись бы очень кстати.
С немалым риском для амуниции и собственного здоровья форсировав очередной ров и коварную глиняную насыпь (едва ли здесь Воланд стал бы тратиться на бутыль с подсолнечным маслом), я уже имел кой-какие догадки по поводу, прямо скажем, довольно неблагозвучного названия района — Сара и…
Особенно быстро район застраивался в тридцатые годы. С началом сплошной коллективизации, спасаясь от раскулачивания, многие крестьяне бросали обжитые места и переселялись в город. Мастеровые и привычные к труду, строились они, как правило, добротно и основательно: не одно поколение выросло в сараевских домах.
Но приток сельских жителей в город вскоре иссяк: не имевшие паспортов колхозники оказались, по сути, крепостными в своих деревнях.
Следующий пик застройки Сараев пришелся уже на времена «хрущевской оттепели».
Однако вернемся к названию. По преданиям, хранимым местными старожилами, до революции здесь были расположены кирпичные заводы Ситниковых и Королевых. В те далекие времена на обширном, изъеденном гигантскими оспинами глиняных карьеров пустыре были разбросаны лишь несколько рабочих бараков и больших сараев для сушки кирпича. Местные жители старшего поколения еще помнят последний из этих бараков — овеянный легендами и жуткими историями мрачный Щелинский дом.
Окраина в старину наводила на запоздалых путников немало страху. Работали на заводах по большей части люди лихие, и ночью здесь запросто можно было лишиться не только лошадей, но и собственной головы.
По мнению многих горожан, Сараи и прежде, и сейчас — не лучшее место для поздних прогулок. Сараевцы, напротив, утверждают, что еще десяток лет назад именно здесь они и чувствовали себя в полной безопасности. Местные жиганы, по их словам, промышляли где угодно, но только не в собственном районе.
— Мы каждое лето спали с открытыми окнами, — вспоминает Нина Пунько, свыше тридцати лет обучавшая местных ребятишек английскому языку в школе N 29 и не понаслышке знакомая с местными нравами. — Не припомню случая, чтобы кого-нибудь из соседей обворовали. Здесь все знали друг друга в лицо. И, кроме того, у местной молодежи, даже у самых отпетой, был своеобразный «кодекс чести». Своих не трогали. А вот про нынешних «крутых» такого уже не скажешь.
Сараевцы — народ особенный, со своими традициями и обычаями, своим несколько патриархальным укладом. Своими увлечениями.
…Маленький, весь в зелени, домик на Мельничной. Живет в нем старый и неисправимый лошадник — дед Данила Шабалин. Стоит открыть ворота — и попадешь совсем в иной мир. Где-то там беспокойный и многолюдный город, а здесь — тишина. Пахнет сеном, навозом, терпким лошадиным потом. Всю жизнь, сколько себя помнит, дед Данила при лошадях. Занимался частным извозом в тридцатых, был ездовым в войну и, даже выйдя на пенсию, без малого двадцать лет работал в детском саду: возил с Васькой (кличка у лошади такая) детишкам молочко.
А где-то рядом живет Александр Федоров. За баранкой с фронтовых дорог, на пенсию ушел в 85-м. И почти все эти годы не расставался со своим стареньким ЗИСом…
Не было особых хлопот с сараевцами и у городских властей. Жители сами благоустраивали собственную территорию. Скинувшись по трешке, завозили песок, нанимали грейдер, отсыпали и ремонтировали улицы. Сажали деревья, разбивали цветники. До сих пор на улице Радищева сохранились остатки старого парка — десятка два тополей.
Сейчас в Сараях, естественно, думают прежде всего о сносе: И нельзя сказать, что в восторге от этой перспективы.
— Жаль, конечно, — говорит Нина Александровна. — У каждого из нас пока имеется свой дом, свой огород. Прожить без овощей и картошки сейчас, согласитесь, трудно. Значит, без дачи, без переполненных дачных автобусов не обойтись. Да и лестничная площадка многоэтажки — не дворик собственного дома…
— Дело даже не в сносе, — вступает в разговор еще один старожил, пенсионер Алексей Власов. — Сносить или не сносить — нас об этом не спросят. Вопрос в другом: когда? Третий год живем, как на вокзале.
Как пояснил заместитель главы администрации Центрального района Игорь Шебеко, Сараи в плане застройки наиболее перспективны. Три новых многоквартирных дома уже сданы в эксплуатацию. Возбодятся еще несколько многоэтажек.
— Строительство будет продолжено, — говорит Игорь Владимирович. — Но на это потребуются годы. Нужно возводить не только дома, но и объекты соцкультбыта, школы. Обеспечить район теплом, и электроэнергией. Однозначно сказать, когда будет снесен тот или иной частный дом, трудно.
…Вдоль разбитых строительной техникой улочек — цепочки частных домиков, укрывшиеся в тени раскидистых деревьев. Уже привыкшие к грохоту сваебойного молота и гудению мощных башенных кранов, лениво брешут из подворотен собаки. Уходят в прошлое тюменские Сараи.
ФОТО СEРГEЯ КИСEЛEВА