Савицкая Александра Ивановна
Родилась в 1920 году в селе Коченево Новосибирской области. Осенью 1942-го ускоренным выпуском закончила Омский медицинский институт. Работала в Викулово районным педиатром. В феврале 1943-го мобилизовалась на фронт — начальником санслужбы 7-го отдельного инженерно-минного батальона, а в октябре 1943-го получила новое назначение — в 187-й дорожно-строительный батальон.
Награждена орденом Красной Звезды.
…Начальник санслужбы 187-го батальона, вместо которого была назначена Александра Савицкая, оказался высокой молодой грузинкой. С первого взгляда стало ясно, почему ее нужно было заменить. Она была беременна.
«Сопроводите ее, пожалуйста, на левый берег и отправьте в тыл», — попросил муж грузинки, ветеринарный врач батальона. Погрузились на маленький, скрипящий на волнах плотик. Бревна его, казалось, вот-вот расплывутся в разные стороны.
Было жутко, гораздо страшнее, чем на земле. Грузинка тихо постанывала, а потом сказала: «У меня мокро».
Александре Ивановне никогда раньше не приходилось принимать роды. Выпуск их курса был ускоренный, и акушерство они как следует не усвоили.
«Ну мокро и мокро. Вода ведь кругом», — подумала она. Eй и в голову не пришло, что это, возможно, признак наступающих родов. Так оно и было на самом деле. Тяготы фронтовой жизни подорвали силы молодой женщины, а ужас переправы через Днепр переполнил чашу. Вот роды и начались в начале восьмого месяца беременности.
Роженица, врач сама, поняла все, и теперь ее охватил страх. Страх не за себя, не за свою жизнь, а за неродившегося еще ребенка. Как же это он увидит свет на плоту среди реки, где холодно, а его и закутать не во что?
Плот пристал к берегу еще до появления схваток. Они начались с первыми шагами по суше. Нужно было готовиться принимать роды. Но где? На берегу виднелся, деревянный домик, в его окнах, казалось, мерцают отблески света. С трудом, двигаясь только в перерывах между частыми схватками, добрались до домика. Он оказался заполненным офицерами.
Савицкая рассказала, что происходит.
«Как? Роды в боевой части? Что это? Здесь вам роддом? Вы с ума сошли?» — вскипел старший офицер.
Однако, погорячившись, он скоро понял, что тут никто ни в чем не виноват, и распорядился освободить одну из комнат. В окна пробивался свет осветительных ракет. Роженица лежала на топчане, на постеленной плащ-палатке. Лицо ее кривилось от боли, слышались приглушенные стоны.
Александра Ивановна пригнулась к ней и увидела на губах капельки крови. «Ты кричи, кричи! Легче будет!» — посоветовала она роженице.
«Нельзя кричать. Услышат. Стыдно», — хриплым шепотом ответила та. Роды шли быстро. Вскоре родилась девочка. «Днепра! Днепра!» — сразу же дала ей имя успокоившаяся мать.
Через неделю в кабине попутного грузовика с Днепрой на руках она уехала в тыл. К машине со всех сторон бежали солдаты посмотреть на фронтовую мать и ее ребенка, узнать о здоровье и пожелать всего лучшего обеим. Лица солдат были радостными, возбужденными. Как будто новорожденная была их дочерью. Они подбегали к кабине, и хотя сквозь стекло никто ничего ясно не мог разглядеть, каждый утверждал, что мать красива, а ребенок выглядит этаким крепышом.
Рождение человека в огне и дыму боя, казалось, доказывало победу жизни над смертью, торжество живого, неизбежность и близость нашей победы.
Однако среди провожавших не было уже Александры Савицкой: 187 дорожно-строительный батальон был уже далеко на правом берегу, строил дороги для наших наступающих войск. Александра Ивановна снова с головой погрузилась в нескончаемые хлопоты военного врача, но еще долго и часто слышался ей первый крик новорожденной в рыбацком домике на берегу Днепра. Звук, столь чуждый всем звукам войны.
***
фото: