Дети всякие нужны?
«Такой хороший был ребенок!» — сокрушаются родители и знакомые, узнав, что выросшее дитя стало наркоманом или ВИЧ-инфицированным. Был и стал. Кажется, очень скоро эта формула перевернется: он родился наркоманом, он родился ВИЧ-инфицированным.
Сейчас врачи областного центра по борьбе со СПИДом наблюдают двух малышей, родившихся от ВИЧ-инфицированных мам. До полутора лет нельзя сказать точно, инфицированы они или нет. Но вероятность наличия вируса в их организме равна 70 процентам. Eще десять женщин беременны и собираются рожать.
Знают ли они, что ожидает их в будущем? Как говорит врач-гинеколог центра Татьяна Азарченко, только будущая мама встает на учет (обычно врачи чуть ли не за ручку приводят их в центр), ей обо всем рассказывают. О том, что вероятность рождения здорового малыша равна всего лишь 30 процентам. Да и для этого необходимо в течение определенного времени принимать противовирусные препараты, которые уменьшают нагрузку вируса на плод. Это все теория, говорит Татьяна Васильевна, западный опыт — не для нашей страны. Как правило, наши ВИЧ-инфицированные мамы далеко не дисциплинированные.
Многие из них после первой беседы с врачом надолго исчезают: боятся, что их заставят сделать аборт. ВИЧ-инфекция — не показание для прерывания беременности, говорит Азарченко, каждая женщина имеет право сама решать, делать ей аборт или рожать ребенка. Дело врача — обо всем предупредить. За время работы с беременными врач помнит только два-три случая, когда женщины решились на аборт.
Понимание, ответственность -эти слова, кажется медикам, незнакомы их пациентам. Может быть, потому, что большая часть состоящих на учете наркозависима. Но по-человечески врачи их понимают. «Беременность доставляет им удовольствие, в это время о них, наверное, больше заботятся, относятся бережнее, теплее — для них такое утешение». В беседах с врачом они дают себе слово больше не брать в руки шприц. Eсть такие, кто сдерживает себя, но только до родов. Например, одного из двух родившихся малышей на прием к врачу приносит бабушка, мама снова стала колоться. «Я рожу, но не собираюсь забирать его из роддома», — признавалась молоденькая девушка. «Конечно, беременным удобнее, деньги на наркотики добывать легче», — слышала я отклик на это признание. «Я боюсь остаться одна». Женщина воспринимает ребенка как сообщника своего несчастья, с которым, как ей кажется, будет легче. Другая считает аборт варварством и ужасом. Третья вспоминает о воле божьей. И только одна (заразилась ВИЧ половым путем) приняла решение родить, трезво осознавая перспективы.
Вопрос о том, что гуманнее -сделать аборт или родить заведомо обреченного ребенка, давний и открытый. Говорят, в одной из зарубежных стран ВИЧ-инфицированных заставляют делать аборт — это закреплено законом (подтверждения этому я не нашла). И это правильно, говорят одни, прежде всего с экономической точки зрения: государство тратит средства на обследование и роды ВИЧ-инфицированных (для них все бесплатно), а потом и на лечение ребенка.
Любое цивилизованное общество предоставляет право выбора своим гражданам — это другое мнение.
Ни в одном из разговоров (и пересказанных мне врачами тоже) я не уловила мысли, которая не давала мне покоя, — жизнь ВИЧ-инфицированных недолгая: а что будете ребенком, когда погибнет мать, с матерью — когда погибнет ребенок? Возможно, врачи обходят эту тему, соблюдая профессиональную этику. Думают ли об этом больные? Жизнь коротка, и надо испытать все ее радости, в том числе и радость материнства. Пусть ненадолго. Разве не имеют они на это право?
***
фото: