Большой проект. День шестьдесят второй
До сих пор слово «материк» употреблялось только в глобальном масштабе. Материк, он же континент.
И вдруг мы как будто обрели почву под ногами. Нашли собственный тюменский материк. Группа археологов, вот уже два месяца работающая в зоне реконструкции улицы Ленина, нашла этот не замечаемый нами материк. Я обратился к руководителю этой археологической группы, научному сотруднику тюменского научного центра СО РАН Татьяне Рафиковой. Что же такое этот материк?
— Зачем нужно искать материк?
— Материк — это не потревоженная человеком поверхность. Когда мы находим материк, мы знаем, что дальше, под материком, ничего нет. В самом материке мы можем обнаружить остатки фундаментов или остатки погребений. Остатки различных углублений, оставленные уже человеком. Тогда мы их выбираем, изучаем, смотрим, что именно человек здесь строил. Поэтому мы идем до материка полностью, со всех сторон, если есть яма, мы в этой яме ищем материк, чтобы понять, какой глубины она была. То есть всегда все на материк завязано.
— Вы ожидали что-то найти здесь? Или ожидаете до сих пор?
— Пока мы не докопали — мы всегда ожидаем. Eсли мы не докопали, то мы еще ищем. Когда перестаем искать, ожидания заканчиваются автоматически. Пока до материка не докопано, значит, есть то, что еще недоизучено, надо изучить.
— То есть, пока вы не докопались до материка, то история для вас еще не закончена?
— Да. Когда материк будет везде, в том числе в ямах, значит, все.
— Тогда материк должен вас огорчать, потому что вы уже дошли до стенки, за которой ничего нет.
— Материк нас радует, потому что у нас была возможность изучить, и мы смогли это сделать.
— И все-таки что в этих пяти изолированных секторах? Вы что-нибудь нашли там?
— Мы нашли много. Мы изучили этот участок, увидели здесь тротуары XIX века. Нашли хозяйственные объекты более раннего периода. Может быть, это XVII-XVIII века.
— Вы говорите об этих ямах в материке?
— Да. Их выкопали люди, для чего-то обустроили, может быть, это были землянки, какие-то хранилища.
— А мы можем определить возраст ямы?
— Мы это определяем по материалу, по кусочкам керамики, ведь она менялась со временем. Какие-то вещи, которые мы находим, они тоже являются датирующими.
— Два месяца вы работаете на улице Ленина? Довольны результатами?
— Да, я думала, что мы найдем меньше, что большая часть культурного слоя уничтожена. Оказалось, что по крупинкам, по краям дороги он есть. Мы даже знаем, что есть недоисследованные участки, это нормально.
— Вы их куда-то записываете?
— Да, конечно, мы фиксируем, мы понимаем, где еще есть культурный слой. Потом, когда мы определим границы этого объекта, у нас будет археологический памятник. Он будет стоять на охране, это будет совсем другая история.
— Наверное, у вас тут уже экскурсии ходят?
— Да, есть уже примелькавшиеся лица, ходят и каждое утро спрашивают, не нашли ли чего-нибудь нового.
— И конкурс на истфак станет выше?
— Думаю, нет. К сожалению.
— История — самый важный предмет, но, по Бисмарку, она ни для кого не становится уроком. У вас работают одни и те же люди?
— Да, у нас сформировался костяк, люди, которые сюда приходят. Компания одна и та же.
***
фото: Татьяна Рафикова;Монета эпохи первого из Романовых;Осколки старинной посуды как хронометр.