Четвертый мушкетер
Друиды полагали, что у деревьев есть душа. Может быть. Но в том, что у них есть характер, я убедился на собственном опыте.
Мне уже приходилось описывать историю яблоньки сорта «айдаред», которую 34 года назад я купил в Познани и поселил на тюменской даче. Она не только сумела выжить в сибирском краю, но и вырастила, не спросясь хозяина, еще одну такую же яблоньку, дав побег от корня и сохранив, вопреки всем учениям о подвоях и привоях, сорт, вид и вкус плодов. Нынешнее нестандартное лето преподало мне еще один урок. Впрочем, не лето, а «уральское наливное», есть такой сорт.
Это самое старое плодовое дерево в моем саду.
В 1981 году я получил дачный участок в кооперативе «Eлочка». (Не стану шутить насчет плодоношения хвойных — каждому свое). В своей «Eлочке» я первой осенью посадил четыре яблони: «мельбу», две «боровинки» и одно «уральское наливное». Деревья принялись осваивать бывшее поле, поросшее в основном пыреем — эта цепкая трава еще долго давала рекорды урожайности, на борьбу с нею ушли годы. В положенные сроки дали урожай и яблони-пришельцы. У «мельбы» были крупные зеленые плоды, с острым кисловатым вкусом. «Боровинки», посаженные метрах в пятнадцати друг от друга, оправдали свою репутацию — красивые яблоки румянцем и отличным вкусом радовали меня. На фоне их производственных успехов «наливное» — золотистое, вкусное, но мелкое, — не то чтобы разочаровало, но в ряду героев осени прочно занимало последнее место.
Моя любимая фраза — шли годы. Выросший на Урале, где вместо яблок всегда выращивали картошку, я решил дать бой этим мифам. Покупал и сажал яблони разных сортов, не вдаваясь в сортовые особенности. Из рекламных текстов я выделял только одну строку — размер плодов. И как мне казалось — это было правильно. Под иными деревьями в конце лета опасно было ходить. А что моя четверка мушкетеров?
Их судьба складывалась по-разному. Я же написал: «шли годы». Первой пала рослая «мельба». Однажды я увидел ее лежащей на траве — видимо, ствол не выдержал напора ветров, гулявших над дачами.
Одна из «боровинок» вскоре ушла от нас вслед за «мельбой». Зато «боровинка-вторая» и «уральское наливное» перешли из двадцатого века в двадцать первый. И хотя первое место они давно не занимали, но честно делали свое дело. А всеобщей любовью пользовалась, конечно, их смена, доставляя радость не только глазу, но и языку. А также давая пищу тщеславию. Когда я доставал крутобокое яблоко, которое не умещалось в ладони, то слаще яблочной мякоти были восторженные ахи и охи, что улавливали мои уши.
«Уральское» скромно занимало свое законное место у забора. И время от времени, глядя на дупло в развилке между стволами, я думал: а что оно тут делает? Особенно, когда приходилось граблями чистить территорию. Как бы уже сверхштатное, «наливное» то плодоносило, то отдыхало. Словом, само решало, как ему поступать. Хотя цвело по весне красиво. Пришли с годами и перемены на моих сотках. Дети решили построить дом и стали с рулеткой вымерять садовую площадь. И жертвой этого урбанизма пала «боровинка-первая». Eй пришлось нас покинуть.
А лето шло, лето 2023 года, вы сами знаете, что это было за лето. Вишни высохли на ветках, сливы даже не завязались. А яблоки? Слезы это были, а не яблоки. Королевы местного сада дарили только листву. Их случайные плоды можно было пересчитать по пальцам.
Зато «уральское наливное» на 42-м году своей жизни, с дуплом в развилке, отыгралось. Это был яблочный шторм.
Часть ветвей свесилась к соседям слева и засыпала их лужайку золотыми плодами. Я вез домой тяжелую корзину и думал: «Дерево-ветеран взяло реванш. У него тоже есть характер и оно показало, кто чего стоит».
И я решил: «уральское» будет жить.
***
фото: