Это сладкое слово — суверенитет
Как быстро всё забывается…
Впрочем, ничего странного в этом нет. Столько судьбоносных в прямом и переносном смысле событий произошло в последнее десятилетие «века-волкодава», что без справочных пособий не разобраться.
12 июня. День независимости.
12 июня. День выборов первого президента России.
Мучительно вспоминаю: это один и тот же день или два разных? Странно, но очень схожие по смыслу события все-таки случились с интервалом в 365 дней. Поэтому позвольте напомнить -12 июня 1990 года первая сессия съезда народных депутатов России приняла декларацию о суверенитете.
Независимость. Суверенитет. Отдельность. Изолированность…
Сколько слов было позднее сказано в адрес других суверенных государств — и бывших среднеазиатских республик, и Украины, и Белоруссии, сколько обвинений в бегстве из могучего и прекрасного Советского Союза! А стоит лишь расставить все по календарю, и легко догадаешься, где начало конца «необъятной Родины моей».
Да, когда-то «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь». Казалось, навеки. Оказалось — до тех пор, пока Россия не почувствовала себя ущемленной. Пока не зазвучали во всеуслышание голоса — а где Российская академия наук? А где российский ЦК? Российский, российская, российское, российские…
А уж потом была декларация о суверенитете, из которой недвусмысленно вытекало стремление обособиться. Я помню лица депутатов того созыва. Я помню, как они клокотали у микрофонов. Полозков. Бабурин. Константинов… Представляете, как слушали те же выступления в национальных республиках, как переводили с русского на узбекский или туркменский подсчеты — кто кого в нашем едином Союзе кормит…
Впрочем, не ради того, чтобы бросать каменьями в прошлое, заглядываю я в справочники и перечитываю документы, которые имеют уже чисто историческое значение. Отменить их, вырвать из сборника государственных актов страницу — нельзя. Россия давно, десять лет уже как полностью суверенна. Странный День независимости должен нам напоминать, что путь этот может вести к распаду и изоляции, к одиночеству и непониманию.
Но кто помнит, кто объясняет прошлое? Все увлечены настоящим и почти не замечают, что в новых мехах опять плещется старое вино. Московская власть пытается нанизать самостийные куски российской территории на государственный шампур. Пытается придать пестрому набору территорий — республик, автономных округов, краев и областей — хотя бы подобие централизованного государства. А с разных сторон опять доносится — мы-де особые! Нам бы хотелось оттенить свою отдельность, свою непохожесть, свой суверенитет. И вот уже одна республика добивается изменения федерального закона в свою пользу. Вот в другой — по особой просьбе — вводятся особые паспорта. Со скрипом и сопротивлением приводятся к общему знаменателю местные законы.
День независимости. День суверенитета.
Я не думаю, что те, кто дружно вздымал руки на первой сессии российского съезда, хотели дурного своей стране. Они просто неудачно посчитали. Они просто не сумели представить себе, что случится потом.
Сейчас мы видим, что случилось. Сейчас мы видим, что получается от немереной, не сдержанной уздой закона свободы. Чечня, например.
А ведь начиналось так красиво.