Нетревожная мама — плохо?
«И почему вы все ни о чем не беспокоитесь?! Вот одна тоже ходила, улыбалась, а у нее плод погиб, и теперь она нас обвиняет», — возмущалась акушер-гинеколог, пока мои глаза медленно округлялись. Потом она позвала в кабинет других врачей, которые со всех сторон стали убеждать меня «отдохнуть в роддоме».
Юлия Стафеева
Под их напором мне пришлось сдаться. Несмотря на то, что нужды «полежать на всякий случай» не было. Отеки были с учетом стоявшей в те дни жары небольшими, а с учетом размера живота -совсем не быть их просто не могло. Никаких других признаков патологии выявлено не было.
«Да там настоящий санаторий, пообщаешься с девочками, выспишься. Понаблюдают тебя. Разве плохо?» — уговаривали меня в женской консультации. Переборов стойкое нежелание, я собрала вещи и отправилась на госпитализацию.
С самого начала беременности, что бы ни происходило, я ощущала внутреннее спокойствие. Неизвестно откуда я знала, что все будет хорошо. Но казалось, что все вокруг сговорились убедить меня в обратном.
Мест в отделении патологии не оказалось. Меня определили в предродовую палату, пообещав сразу перевести куда следует, как только освободится место. Всю ночь я не спала из-за криков рожениц и из-за женщин, собирающихся с духом перед родами. Последние ходили кругами по палате босыми ногами по холодной плитке и подолгу всматривались в окна, которые нельзя было открывать. Территорию роддома этим вечером обработали от клещей.
Весь следующий день я наблюдала, как девочки приходят и уходят рожать. Были те, кто нервно хохотал и напряженно улыбался, и те, чьими страхами пропитывались даже стены. Все они спрашивали, что я тут делаю, если мне еще не пора. И сочувствующе вздыхали, говоря, что страстей таких насмотреться сейчас мне бы не стоило. К вечеру у меня задергался глаз, и уверенность пережить пребывание в роддоме резко пошатнулась. Я выбежала в коридор и схватила за руки первого попавшегося медработника. Выяснилось, что по смене им не передали, что я тут лежу и чего-то жду. А результаты УЗИ и КТГ у меня хорошие. Но по существующему порядку отпустить беременную тут же не положено, надо дней пять как минимум вылежать.
Наконец-то обретя кровать в отделении патологии, я снова испытала разочарование. Выспаться мне не грозило однозначно. С моим остеохондрозом в этом «гамаке» у меня были шансы только на паралич. Все происходящее в последующие дни санаторий также не напоминало и близко, но это уже другая история. В ней, кстати, тоже были беседы с врачами, которые вполне могли вызвать панические атаки, не сохраняй я самообладание.
После выписки я рассказала обо всем акушеру-гинекологу, но та и бровью не повела. Мол, она в курсе происходящего — «пишите жалобы». Но мне как-то вот не до жалоб было! Душевный ресурс я тратила лишь на собственное спокойствие. До рождения ребенка оставался месяц, в который было запланировано много всего интересного. Потратить его на хаянье роддома, мягко говоря, не хотелось вовсе. Но пару статей про акушерскую агрессию я, конечно же, почитала. Феномен этот не новый, но, как выяснилось, совсем не изжитый.
Только противодействующие силы Вселенной тоже сдаваться не собирались. От окружающих я успела услышать все то, что беременным говорить не то чтобы не принято, а даже аморально. «Вдруг у ребенка будет болезнь, надо второго запасного родить», «ты поведешь ее в сад, а тебя не мамой считать будут, а бабушкой», «если что-то случится с мужем, вдруг ты не сможешь ее прокормить» и так далее. Может, это и не моя заслуга, а магния с витамином В6, но этот бред летел мимо ушей, слава богу.
Eстественно, не просто так мне вспомнились события годичной давности. На днях мы справили первый день рождения Милы. И тревоги за этот год было испытано мною больше, чем за всю мою жизнь до ребенка. Но что бы ни происходило, я постоянно вспоминаю то внутреннее спокойствие во время беременности и стараюсь им снова наполняться.
К тому же есть вещи, беспокойство из-за которых для меня излишне. Например, мы ставим Милке все прививки, кто бы что ни говорил. Да, мы с трудом выдерживаем какой-то распорядок дня. И он у нас совсем не по книжке. Но каждый маленький человечек уникален. Пусть хотя бы сейчас поживет без строгого режима, еще успеет «насладиться» бытием по часам.
А еще я думаю о том, что у наших родителей условия были куда хуже. Они не жили в век развитых технологий, не могли купить памперсы и готовое детское питание в баночках, стирали все руками и отсасывали сопли грушей… Но справились же, несмотря ни на что.
«Eсть еще материнская интуиция, ее никто не отменял. Я же знаю своего ребенка, знаю, как сделать так, чтобы ему было лучше», — говорит моя подруга. Вроде как это понятные вещи, но их нужно осознавать. Людей, желающих закинуть емкое словечко, и особенно тех, чье мнение подкрепляется каким-то статусом, вокруг хватает. Почему-то им кажется, что если ты не боишься быть мамой, то тебе все равно.
А бояться, как сказал Гарри Поттер, нужно только самого страха.
*Юлия Стафеева, мама Людмилы (12 мес.), педагог, психолог и общественный деятель.
***
фото: