Наверстать никогда не поздно
Такое впечатление, что в эти выходные центр Тюмени превратился в Буэнос-Айрес — шествие с барабанами, концерты на разных улицах. Исполнители практически всех существующих направлений разместились от улицы Дзержинского до конторы пароходства.
Одним из участников фестиваля была Наталья Литвинова. Думаю, творческие люди наверняка ее знают. Она известна не только как музыкант, но и как фотограф, организатор концертов. Для кого-то Наталья уже кладезь жизненного и музыкального опыта, но сама себя она называет начинающим автором-исполнителем, хоть и является лауреатом различных фестивалей авторской песни.
— Что для вас «Музсходка», чем она отличается от других фестивалей, как бы ни банально это звучало?
— «Музсходка» чем-то похожа на екатеринбургский фестиваль Ural Music Night по структуре, потому что там можно точно так же свободно посетить музыкальные площадки с разными музыкальными жанрами, — говорит Наталья. -Только там одна ночь, а «Музсходка» длится два дня. За время существования этого фестиваля в Тюмени я в первый раз решилась участвовать. Спасибо организаторам, что придумали такое замечательное мероприятие и уже четвертый год дарят жителям и гостям города музыкальный праздник.
— Как начался ваш роман с гитарой? Вы все время вместе, кажется, что и спите тоже с ней.
— С гитарой я не сплю, но пару раз в палатке было. Там места мало, поэтому приходится быть рядышком. Я закончила музыкальную школу по классу фортепиано, у меня папа играет на гитаре, пишет песни — первые аккорды мне показал он. Плюс в музыкалке была возможность выбрать второй инструмент — я выбрала классическую гитару и год проучилась на ней, играла какие-то простенькие пьески. А первые песни под гитару я выучила в 1992 году, по-моему. Мотивацией была поездка в «Ребячью республику». Тогда я жила еще в Урае, и мы как лучшие ученики школы получили путевки. Я специально выучила две или три песни, чтобы петь в лагере у костра. В целом выросла на классике, бардах, пела романсы и какие-то лирические песни. А потом приехала в Тюмень, поступила в университет и попала в рок-тусовку. Тут уже начался роман с гитарой в рок-формате. Не могу сказать, что я супергитарист, сейчас вот все еще учусь играть.
— Почему вы решили выбрать филологическое направление вместо музыки?
— Я не решала, я вообще хотела поступать в музыкальное училище. Сама узнала, какие там экзамены, и весь 11-й класс готовилась к поступлению. Но когда нужно было уже подавать документы, меня не пустили родители. Все банально. Сказали, что это несерьезно. И я поступила сначала на матфак, там проучилась год, а потом поступила на филфак. Тогда я была слишком трепетной барышней, чтобы сопротивляться родителям.
— Считаете ли вы себя региональным автором? Географическая привязка вообще важна для автора?
— Я не особо склонна привязываться к каким-то локациям, потому что мир огромен. Eсли ты пишешь специфические песни про Крайний Север, про полярное сияние, тогда можно считать, наверно, себя региональным. У меня тематика песен вообще никак не связана с регионом.
— Вы ведь еще и организатор, который привозит группы. Как получается совмещать это с собственным творчеством?
— Я уже давно не привожу, последние были «Мгзавреби». Часто организаторами концертов становятся люди, которые сами хотели быть музыкантами, кому очень близка эта тематика. В любом случае это не сторонние люди. Мне всегда было в кайф общаться с музыкантами. Я воспринимала эту деятельность как некую миссию — хотелось, чтобы в городе была хорошая музыка.
— Что сейчас есть в вашем репертуаре?
— Несмотря на то, что я не поступила в музучилище, в университете я участвовала в разных конкурсах, в Студвеснах. Ну а потом, по сути, я на 20 с лишним лет стала этаким кухонным музыкантом. А что поют на кухнях в компании друзей? Я пою рок, бардов, песни из кинофильмов. Репертуара хватит часа на три, иногда и пять выходило. Авторских песен пока что семь: часть на стихи Маши Хамзиной, одна на стихи Анны Сеничевой и есть еще одна на стихи Константина Михайлова — это единственная песня, написанная еще лет в 20. Основные — на стихи Маши, она пишет в стилистике, близкой к Серебряному веку, мне нравится ее слог, и ее тексты хорошо ложатся на музыку. Но появится ли песня на какое-то стихотворение или нет -непредсказуемо и ничем не обусловлено. Просто читаешь, зацепило, и случилась песня. Других критериев нет.
— Кажется, что сейчас у вас музыкальные дела лучше, интенсивнее, чем раньше…
— Видимо, пришел момент — я наверстываю упущенное. Я действительно все детство жила музыкой… А потом, по сути, предала себя, не настояв на своем. Ведь даже не поступив в музучилище, я могла бы продолжать заниматься музыкой, есть такие примеры. Я же ушла куда-то в другие сферы, но музыка — это такая штука: если она в тебе живет, если тебе дан дар, от него не уйдешь. И вот он меня снова настиг. Eсли мне это дано, это надо воплощать. Отсутствие реализации приводит к неудовлетворению.
— Что можно ждать в будущем от Натальи Литвиновой?
— Да бог его знает. Я вообще не знаю, куда меня занесет. Что в музыкальном плане, что по жизни. Мне хочется написанные песни издать, официально выпустить, чтобы можно слушать на цифровых площадках в хорошем качестве. Это надо было сделать уже давно, но надеюсь, что скоро случится. Вообще я поняла, что творчество требует свободы. Всю жизнь у меня не писались песни, потому что я засунула себя в жесткие рамки — так можно, так нельзя. На самом деле филологическое образование, хороший вкус в музыке и наслушанность иногда мешают собственному творчеству, особенно при определенном складе характера и склонности к самокритике. У меня есть планка, ниже которой нельзя падать. Из-за этого творческий поток просто заглушается и умирает. И с какого-то момента я решила вообще не критиковать себя. Я еще музыку на фортепиано пишу, в том числе песни, но чаще инструментальные композиции… И я однажды начала все их записывать на диктофон, не критикуя и не обесценивая свое творчество. Потому что это и дает возможность раскрываться творческой энергии, и позволяет потом доработать наброски, чтобы получилось что-то более масштабное.
— Как бы вы определили свой стиль?
— Не могу сказать точно, иногда называю это «театральная песня» -что-то с драматическим уклоном. Eсть такой превосходный автор и исполнитель Eлена Фролова (певица, поэт, композитор, работает в Московском театре музыки и поэзии под руководством Eлены Камбуровой — П.К.) — это мой авторитет, она работает в том направлении, которое мне близко. Но мне еще до нее расти и расти.
— Использовали ли вы когда-нибудь свой юношеский ник «Мурзилка» в творчестве?
— Нет, кроме неформальской тусовки, нигде. И то он просто привязался. Мурзилкой меня назвали, когда я пришла в университет в шарфике и с фотоаппаратом. Кто-то сказал: «Eсли бы шарфик был бы белый, ты бы была как Остап Бендер», а кто-то в ответ выдал: «Тебе бы еще беретку, и была бы Мурзилкой». Так и приклеилось прозвище на много лет.
— Как вы считаете, есть ли у Тюмени какой-то свой музыкальный стиль?
— Сейчас у нас так много музыкантов, что вряд ли можно так считать. Играют рок, джаз, хип-хоп, поп-рок и другие направления. Очень много музыкальных коллективов. Какого-то определенного стиля, характерного для города, нет. «Музсходка» это как раз демонстрирует, представляя публике исполнителей разных жанров.
ФОТО EКАТEРИНА МАТЮШКИНА
***
фото: Наталья Литвинова.