«Не хочу, чтобы люди боялись», или «Допрос» полковника Пахомова
У полковника Пахомова кость широкая, мужицкая. В редакционной конторке ему тесно. Он чувствует себя здесь слоном в посудной лавке. Но ничего не поделаешь. Назвался кандидатом — полезай в газету на всеобщее обозрение. Пахомов это понимает и покорно переносит тяжкое испытание — «допрос». Поскольку наше суматошное время подарило нам и суматошные, стремительные выборы, перед корреспондентом стоит сложная задача — мгновенно оценить человека и представить его от имени газеты так, чтобы не краснеть потом перед читателем.
Ведь на выборах кто-то будет ориентироваться и на мнение «Курьера».
Итак, после двухчасового «допроса» полковника Элека Пахомова забираю назад сравнение со слоном в посудной лавке. Убеждаюсь в другом: передо мной «зубр», прошедший воду, огонь и медные трубы, причем в буквальном смысле этих слов. Воду прошел он в 1979 году, когда отстаивал заречную Тюмень от страшного наводнения. Испытание огнем, ожидало его в Афганистане, где побывал он в составе группы спецназа «Кобальт- 1». Впервые встречаю человека, для которого затасканный журналистский штамп «видеть смерть» обрел живую плоть.
— А какая она, смерть?
Пахомов смеется:
— Красивая. Недаром дети любят на фейерверк смотреть. Вот и в Афгане ночью смотришь на трассирующие пули — и оторопь легкая берет.
Потому что любая «ночная красавица» твоею может стать. Вот и выходит, что видишь собственную смерть.
О шрамах «зубр» говорить не хочет. Предпочитает о медных трубах.
Eсть Тюмени за что сказать спасибо оперативной «семерке», которую возглавлял Пахомов. Прогремели их расследования в свое время по области. Имел он свою методику, за которую и оттеснили его в сторонку в обкомовские времена. Дело в том, что одним из первых заговорил он об организованной преступности тогда, когда ее быть не могло. Помните такого чеховского героя, любимым аргументом которого была фраза «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда»? В сводки МВД «доморощенная мафия» не вписывалась, и несмотря на то, что Пахомов составил карту связей преступного мира, карту, помогающую выходить на убийства, не зафиксированные ни в каких официальных документах, несмотря на оригинальную криминалистическую. методику, .несмотря на раскрытие разветвленной преступной сети (300 человек), все-таки его оттерли потихоньку в сторонку. Так что свою «медную трубу» прошел полков: Ник Пахомов настолько стремительно, что показалось ему, и небезосновательно, что он в нее вылетел. Так что же? Обида влечет его в Думу?
— Ни в коем случае. Современная городская «архитектура» влечет. Идешь по городу и не понимаешь, то ли в городе, то ли в тюрьме. Утром в подъезде такой лязг поднимается от железных дверей, словно в следственном изоляторе. Боятся ЛЮДИ. А не хочется, чтобы боялись. И увеличивать до бесконечности количество милиционеров ни к чему. Пора бы уже качеством брать. Будучи в Думе, спросить с милиции как профессионал всегда смогу. Преступность сейчас — проблема номер один. И в Думу должны войти профессионалы криминалистики, причем не работающие в милиции. С кого же тогда спрашивать Думе? С самой себя? В нашей недавней истории прецеденты уже были. А я в отставке. Мое время свободно, и по депутатским делам работать смогу…
Интересуюсь, сколько кандидатов на участке Пахомова.
— Намного больше, чем на участках, где баллотируются представители наших властных структур. Меньше конкурентов — больше шансов быть избранными.
— Значит, вы допускаете, что избирательная комиссия ставит кандидатов в неравные условия?
— Этот вопрос не ко мне.
— Ну что ж, пусть этот вопрос пойдет в адрес избирательной комиссии, если возникла версия, будто карты в этой партии «сдаются из-под стола», а вам от имени «Курьера» и от себя желаю успеха на выборах.
(На снимке: крайний справа Элек ПАХОМОВ)
Материал публикуется на правах рекламы