День завтрашний иль день вчерашний?
Поражаюсь, с каким едва ли не мазохистским наслаждением отдельные сограждане пророчат о возвращении тоталитарного государства. Любые полшага, и начинается гул: они идут, они уже у порога, прощай, демократия…
Пугают друг друга. И все страшилки связывают с именем Путина. Между тем, готов биться об заклад, что самая страшная угроза находится не в просвищенной ветрами гласности Москве, а в затхлой провинции. Где до сих пор убеждены, что «в нашей области застоя не было». Где с большой помпой и под самым носом у новой демократической власти (которая, надеюсь, не забыла, что такое диссидентство, мордовские лагеря и брежневский паноптикум партийных мумий) утверждают мемориальные доски в память почивших в бозе партийных секретарей, а их партийным же преемникам избранные демократическим путем депутаты присваивают только что утвержденные почетные звания. Так что самое страшное — не в силовиках в масках, которые врываются в офис Гусинского. Самое страшное — в нашем нежелании замечать, что бесстыдное прошлое, за которое так никто и не собирается каяться (или хотя бы стесняться его), весьма гордится собой. Более того, оно хочет, чтобы и мы продолжали им гордиться. Тогда уж отчего бы не включить в обязательное исполнение программе «Письма и песни» марша коммунистических бригад или песню про Ленина, который «такой молодой, и юный Октябрь впереди».
А ведь все это позади. Более того, прежние товарищи сегодня с удовольствием именуют себя господами, многие из них имеют своё дело (по-современному -бизнес) и чувствуют себя неплохо. Не жалко, не завидно. Напротив, радостно. Именно в твердости, с какой бывшие партийные боссы стоят на новых буржуазных ногах, гарантия того, что прежнее уже никогда не сможет вернуться. Только зачем утверждать, что не только настоящее их, но их прошлое было прекрасным?
Но телевидение, но горячие публицистические головы продолжают нас попугивать. А некоторые отставники охотно им подыгрывают. Вот, к примеру, недавно московский клуб ветеранов КГБ обратился к президенту с предложением — возвратить на постамент в центре Лубянской площади «железного Феликса». Мол, прекрасный памятник и Феликс тоже прекрасный. Правда, идея трошки недодумана. Место в центре Лубянки пока занято. Там лежит камень, доставленный в Москву из первого советского концлагеря, первого из сотен таких лагерей — из Солов-ков. Так что товарищам отставникам, которые сильно уповают на бывшего своего сослуживца и спецслужбиста, надо еще поработать над тем, как возвратить соловецкий камень туда, откуда его привезли. И заодно подобрать ему соответствующее сопровождение — из числа наиболее убежденных демократов. Так сказать, почетный караул. Он же -конвой. Он же — контингент…
Кстати, не забудьте в таком случае императорские останки вернуть под Свердловск, на старую Коптяковскую дорогу… И минируйте по новой храм Христа Спасителя…
Неправда ваша, славные ветераны славных карательных органов. Смею думать, что президент Путин и во сне не мечтает возглавить комитет государственной безопасности. Конечно, ему бы не мешало занять у своего предшественника чуточку недоверчивости к тем, кто его окружает, и терпимости к средствам массовой информации. Но что есть — то есть.
Я думаю, что зов ветеранов КГБ — не более, чем проверка президента: «наш ли он человек?»
Допускаю, что не все надежды тех, кто видел в молодом преемнике Eльцина будущее России, сбудутся. Но абсолютно уверен, что надежды «дзержинцев» на Путина не сбудутся никогда.
Р.S. Между прочим, на президентских выборах автор за Путина не голосовал.