Последний бомж
Законы жизни этих людей малопонятны. Они существуют по правилам своего «общества в обществе».
Многие из нас при встрече на них стараются не смотреть, обходят стороной, если свел случай в магазине, больнице или поликлинике. Но, казалось бы, одинаковые внешне эти «неприкасаемые» носят разный социальный и юридический статус.
Так называемые бомжи и бичи -люди разных «каст». Первые, действительно, почти бесправны и не имеют материальных благ, вторые таковыми прикидываются. На поверку оказывается, что у грязного, одетого кое-как «бывшего интеллигента» есть и жилье, и прописка, и пенсия по инвалидности. Средств для жизни, конечно, минимум, поэтому основной источник дохода -попрошайничество и сбор бутылок. В день рублей 100-200 выходит. А в месяц получается зарплата, как, например, у нянечки в детском саду.
— Найти настоящих бомжей, то есть лиц без определенного места жительства, становится в Тюмени все труднее, — говорит Сергей Бойко, заместитель директора центра социальной помощи «Бомж». — Бомжи не ведут себя вызывающе, стараются не бросаться в глаза, не нарушать правил общежития, если удается найти какой-то кров. К тому же, весь световой день они, как правило, «на работе» — собирают ночную стеклотару. Возвращаются в свои картонные убежища и подвалы только под вечер. А рано утром — подъем, осмотр мусорных баков, пока их не разгрузили мусоровозы, и с собранной за предыдущий день добычей — в очередь на приемный пункт…
Два раза в неделю центр социальной помощи «Бомж» совместно с участковыми милиционерами объезжает городские кварталы в поисках людей без прописки. Сами бомжи редко обращаются в социальные службы за помощью, держатся на улице до последнего и соглашаются поехать в приют, только когда понимают, что «конкуренцию за место под солнцем проиграли». Возраст, болезни берут свое, силы не те…
В прошлом году, например, в центре «Бомж» нашли приют около 400 человек. Лет 20-30 назад, считает Сергей Бойко, такое социальное явление, как бомжевание не было массовым и настолько явным. То ли стабильность эпохи застоя и тотальный дефицит тому причиной (к тому же избытка продуктов в мусорных баках не наблюдалось), то ли «давила» статья в уголовном кодексе, предусматривающая ответственность за тунеядство. А может, сказывался исторический хвост 50-60-х годов, когда «лиц, ведущих антиобщественный образ жизни», отправляли на поселение. Не последнюю роль играло и всеобщее осуждение. Романтики в таком образе жизни никто не видел и попрошайничество как средство к существованию — не рассматривал.
Ситуация кардинально изменилось в 90-х. Перестал работать закон. На улице оказались те, кто в результате финансовых махинаций, афер и пирамид потерял жилье и накопленные средства. И те, кто с горя пропил свою квартиру, бесплатно предоставленную государством. Сейчас, по мнению Бойко, даже сильно пьющие предпочитают пить, имея крышу над головой. А в тюменских подвалах и теплотрассах доживают, в основном, те, кто начал бомжевать лет десять назад. Те, кто на 6 февраля 1992 года не имел прописки. Им трудно подтвердить российское гражданство. А нет его, нет и паспорта…
Иван Рифель: «Здесь живут бомжи».
Восстановление утраченных, потерянных документов — одно из важнейших направлений работы центра социальной помощи «Бомж». Чтобы получить «краснокожую пас-портину», надо найти свидетелей, которые в суде подтвердят, что знали этого человека в начале 90-х: вместе работали, лечились, учились… Бумажные запросы в таком тонком, личном деле не помогают. Только разговор, общение по душам, убеждение. Одно «да» многое решает. От него зависит если не судьба, то материальное обеспечение человека в старости.
Далеко не все бомжи принимают протянутую руку помощи. Когда узнают об обязательных в центре социальной помощи ограничениях: выбросить весь привезенный с собой в качестве одежды хлам, не пить, соблюдать режим дня и правила гигиены — уходят. Или… уезжают на такси. Такие случаи нередки. Попрошайничество — бизнес, у которого есть «прикрытие». И «хозяева» не бросают своих подопечных. Один звонок по мобильному (у дорожных попрошаек он всегда с собой) — и за тобой приедут.
Иногда специалисты центра «Бомж» совместно с милицией выезжают в рейд по обращениям жителей. Поступает сигнал, что где-то под лестницей, в подвале или на теплотрассе обосновался человек, похожий на бомжа — и выезжает «группа немедленного реагирования». Это результативней, чем колесить в поисках «мест обитания». Наугад можно обнаружить только «следы пребывания».
Например, на улице 50 лет ВЛКСМ, там, где рядом с трубами теплотрассы проходит бетонный забор, мы обнаружили картонный домик, лежбище из старых матрасов, раскиданные пластиковые стаканчики, и даже… электрический чайник (умельцы подключились к проходящей по забору проводке). Но самих хозяев не было. Ушли «на работу»…
Никто не открыл нам и в предполагаемом «приюте бомжей» — в одной из комнат пансионата по улице Седова, 59. Как ни стучал Иван Рифель, участковый уполномоченный ОМ-4, — тишина. Хотя соседи из-за железных дверей жаловались, что по вечерам в нехорошей квартире собираются пьющие компании… Вообще, доказательная процедура по многим таким делам сложная, считает лейтенант. Поэтому и возникает мнение, что милиция бездействует. «Мы не бездействуем, — убеждал участковый. — Эффект виден не сразу. Вот мы полдня с вами проездили в машине, а результат — нулевой…»
Но Сергея Бойко и такой результат не огорчил. «Чем меньше будет бомжей и бичей, тем лучше», — сказал он. Кстати, по его мнению, многое должен изменить «Закон о лицах без определенного места жительства», который проходит третье чтение в ГосДуме. Примут — каждый бомж получит… удостоверение. Раз в месяц он будет обязан, так же, как мигранты, проходить регистрацию, иначе — репрессивные меры.
Выбьет ли этот закон почву из-под ног у бомжевания? Ведь многим, избравшим этот путь, свой образ жизни нравится.
Когда рейд заканчивался, мы встретили пожилого мужчину в грязной одежде и стоптанных зимних ботинках. Он направлялся на свой «пост» у магазина «Тамара» на улице Орджоникидзе: изо дня в день на ступеньках крыльца он просит милостыню…
Оказалось, что он не бомж и даже не бич. Просто такая у него «рабочая форма одежды». Будь он чистенький и наглаженный — никто б денег не подал. У него есть свой дом на улице Береговой. Живет один и бедно, но «опустившимся» себя не считает. «У меня все нормально, — твердил он, — я ни в чем не нуждаюсь». От предложения поехать в центр социальной помощи «Бомж» человек отказался…
***
фото: Сергей Бойко и бомж с Береговой;Сергей Бойко и бомж с Береговой